— С учетом того, что сейчас творится в стране, — говорил генерал, — рассмотрение вопроса сугубо в кругу нашей конторы было не правильным, а очень правильным. А сегодня о секретности придется думать еще серьезней. Власть может в любой момент смениться. Думаю, развал страны — дело времени. И тут же «власовцы» полезут, с прочими «бандеровцами».
— Считаешь, референдум сохранению не поможет? — грустно усмехнулся ученый.
— А ты?
Артюхин усмехнулся еще раз. Кубенин продолжил:
— Очень сомневаюсь. Танки на площади помогли бы. Или Наполеон с артдивизионом, не боящийся рубануть картечью. Танки будут. И пушки будут. Наполеона не будет. Язов мог бы, но не решится. Он мужик умный, но не хочет второй Гражданской войны. Дальше пойдет только хуже. Болтуны у власти, желание большинства населения богато жить и не работать, полный коллапс экономики. А следом уничтожение армии и силового аппарата. Целостность России сохранить, надеюсь, удастся. Всякие Сибирские республики — похмельный бред отдельных придурков, не умнее баек о введении «ооновских» войск. Но всё остальное — безнадежно. Прибалты радостно убегут, среднеазиаты вернутся в ранний феодализм. Не столь радостно, но не могут они без плетки жить. Наш отдел, скорее всего, тоже медной посудой прихлопнется. И дураку понятно, что такое развитие событий нас совершенно не устраивает. Но противопоставить ему ничего не можем. Единственный вариант — залить страну кровью. Чего я тоже не хочу. И тут твоя авантюра выходит на первый план. По сути — единственный шанс.
— Угу. Только до ближайшей «точки» шестнадцать лет, — Артюхин совершенно не по-профессорски цыкнул зубом. — А это срок, как ни крути. Их еще продержаться надо! Особенно, как сам говоришь, если «контору» накроют тазиком и кувалдой сверху треснут. Для звона. И не забывай, не просто продержаться надо, работы непочатый край. А идейность и вера в свою нужность ресурсы заменяет плохо. Отвратительно заменяет, если между нами.
— Не замполитствуй, — поморщился Кубенин. — Мы тут тоже не ширинкой щи хлебаем. Провели «пионерлагерь» как зону для особо опасных. Притом, якобы, для бывших «оборотней в погонах». Местечко подобрали соответствующее. Чуть ли не десяток пересадок, если из столицы. Или вертолетом. А зимой — только на белых медведях. Ни один «демократ» не согласится столько задницу квадратить. Подобное заведение быстро не прикроют. Сажать «гуманисты» будут куда больше, чем сейчас, так что сокращений пенитенциарных заведений ждать не приходится. А если и начнут урезать, то с больших зон, они средств побольше жрут. И на твое место уж точно никто не позарится.
— Угу, — буркнул Артюхин, явно не разделявший энтузиазм собеседника, — плохо ты наших «кривозащитников» знаешь. В любую дыру пролезут. Да и быть такого не может, чтобы все проверки мимо шли!
— Батенька, — снова скривился генерал. — Не учите папу любить маму. Все вам не так, геноссе прохффесор. Не будет ни проверок, ни «зэков». И по бумагам все чисто будет. Если все пойдет даже по минимальному сценарию, то заводы бесследно пропадать будут. С авианесущими крейсерами впридачу. А ты все паникуешь. Любой ученый должен быть немного сумасшедшим! И бояться только куратора!
— Ладно, — согласился профессор, — всё равно по прикрытиям лучшие спецы у тебя. Там хоть какая-то инфраструктура есть? Или по вашему чекистскому обычаю, землянка в три наката посреди заснеженного поля, да и ту самому рыть надо?
— Землянка в три наката существует только в песнях. Это тебе не блиндаж. Юрки Веремеева на тебя нет, шкура гражданская, — Кубенин улыбался и тихонько барабанил пальцами по столу незнакомый Артюхину ритм. Судя по всему — марш. — «Огонька» перечитал на ночь? Про кровавых последышей Лаврентия Палыча? Нормальная там инфраструктура. Своя электростанция. Теплицы. У жилых помещений стены в метр толщиной, сортиры теплые. С кафелем и финскими унитазами. А чего не хватает — завезем. Не так много надо. Икры не обещаю — сами наловите. По существу вопросы какие остались? Персонал, насколько знаю, подобрали?
— В основном, да. Хотя кое-какие пробелы еще есть. Тут твои осведомители правы, — не сумел удержаться от подколки профессор. — В первую очередь, подобрали детей. Беда с другой стороны подкралась. С главным педагогом проблемы. Нужен директор «пионерлагеря с соответствующим уклоном».
