Только
бы не
написать
фразу
правильно.
Это сбой.
Никаких
заглавных
букв. Надо бы
бота
зарядить,
чтобы сам
выдавал
реплики, но
некогда.
Ничего,
справлюсь.
Состояние
потока... "И
балда с
балдою
говорит..."
Прошло
сорок или
сорок пять
минут - он не
засекал - и
вдруг
собеседник
по LisTу умолк. "Балда"
в
подростковом
чате
продолжал
трещать. Антон
снова вызвал
виртуальный
комм.
- Ну что,
кэп?
- Да, мы
его взяли, -
сказал Эней. -
Отдыхай пока.
Пол-четвертого
утра. Можно
будет урвать
два часа сна, -
подумал
Антон,
отключая
комм...
***
Эней
опасался
предстоящего
разговора с мадам
Локшиной.
Хватать женщину
ночью в ее
доме,
устраивать
экстренный
допрос
человеку,
который,
может быть, невиновен
- и бабка
надвое
гадала,
поможет ли
Локшина
чем-то, если
виновна... Это
с одной стороны.
А с другой -
сумеет ли он
совладать с искушением?
Ведь дети же.
Дети. Ну, как
такое можно...
Он приоткрыл
бумажник и посмотрел
на запаянную
в прозрачный
ламинат
распечатку
маленького
снимка
Аннемари
Эллерт.
Помни о
пекаре,
сынок.
- Самое
смешное, -
сказал в
ларингофоне
Игорь, - это то,
что на
пожарной
лестнице в
девяти случаях
из десяти
даже
паршивенькой
решеточки, поганенького
замочка не
стоит. И то
сказать - не
попрется
нормальный
человек на
восемнадцатый
этаж пешком.
Эней
кивнул. Ну
что тут
сделать, коли
мы - ненормальные...
- Хотя,
конечно, -
продолжал
Игорь - по
законам жанра
мне положено
лезть по
стене и
появляться
из
раскрытого
окна в
трепетании
занавески.
Или
нетопырем
влетать -
хотя это уже
легенды
вообще-то.
Надеюсь,
совесть ее не
беспокоит и
снотворного
она не пьет. А
то еще будить...
- Кончай
трепаться, -
вздохнул Эней.
- Это ее окно?
- Да.
Кухня.
- Откуда
свет?
-
Спальня.
Читает на сон
грядущий,
наверное.
Эней
кивнул и
надвинул на
лицо
ветрозащитную
маску. Игорь
сделал то же
самое со
своей. Они
остановились
на
восемнадцатом
этаже, Цумэ
ковырнул в
замке
отмычкой - и с
пожарной
лестницы они
вошли в
коридор.
- У
лифтов -
камера
слежения, -
предупредил
Цумэ. - Но нам
туда не надо.
Вот ее
квартира.
Замок
открылся
чисто и без
звука. И
дверь не
скрипнула.
Внутри было
тихо,
аквариумные
рыбки варков
и бывших
варков тоже
не любят, но
вот тревогу
им поднять
нечем.
Эней
остался в
коридоре,
прикрывать
периметр.
Цумэ
аккуратно
захлопнул
дверь. Бесшумно
проскользнул
к спальне.
Взял инъектор
наизготовку.
Следующую
дверь
распахнул
плавным
рывком, одним
прыжком
очутился на
кровати,
приземлившись
прямо на тело
женщины. Воздух,
который она
уже набрала
было, чтобы
закричать, с
легким "ха"
выскочил от
этого толчка.
Цумэ
припечатал
ей ладонью
рот.
- Тихо, -
просто для
порядка
сказал он. -
Тихо-тихо.
Хорошо,
что вечер
прохладный.
Так, она,
пожалуй, и
заметила бы,
что он
теплый. 36 градусов,
конечно, не
нормальные
человеческие
37, но и не
варковские 25.
- Я вижу
два варианта
развития
событий, - сказал
он, показывая
инъектор. -
Первый: я
колю вам это
и разжимаю
рот. Вы
кричите. Я
сворачиваю
вам шею.
Второй: я
колю вам это
и разжимаю
рот. Вы не
кричите. Я
задаю
несколько
вопросов, вы
отвечаете - и
мы
расходимся
навсегда. Вам
нравится
первый
вариант?
Женщина
отчаянно
замотала
головой -
насколько ей
позволяла
рука в
перчатке.
- Второй?
Она кивнула.
Игорь
приставил к
ее шее
иньектор, нажал.
Убрал руку.
Женщина
сглотнула,
открыла рот,
он просто видел
как в ее
глазах
проносится
"Закричать?"
Не закричала.
Игорь
продолжал
сидеть у нее
на груди,
прижимая ее
руки к
постели,
отсчитывая
секунды и
вглядываясь
в лицо. Укол в
шею должен
подействовать
секунд через
пятнадцать-двадцать,
внешним
признаком
будет
характерное
расслабление
мышц.
- Это...
неопентотал?
- прошептала
женщина.
Игорь
кивнул.
Ей было
лет
сорок-сорок
пять на вид,
пятьдесят
два на самом
деле. Не из
тех, кто
молодится,
но, как
говорится,
"следит за
собой".
Встреться
они в баре вечером
накануне
полнолуния -
и Игорь мог
бы оказаться
в ее постели
с совсем
другими целями...
-
Почему... вы
сказали
"сверну шею"...
- Потому
что дела о
нелегальном потреблении
расследуют
тщательнее. И
в этом смысле
вы меня
вообще не
интересуете,
- это была
чистая
правда. Есть
ее
совершенно не
хотелось,
даже "этот"
молчал.
