– Конечно, если у вас другие планы, я не настаиваю, – произнес он.
Черт побери, почему он вообразил, что у нее нет других знакомых мужчин?
– Джейк, я же говорила вам, я не лучшая партнерша для танцев.
– Если вы не хотите танцевать, я не потащу вас силой. Просто посидим, послушаем музыку, пообедаем, посмотрим, как танцуют другие, и немножко расслабимся. Мне необходимо куда-нибудь пойти, чувствую, если останусь сегодня дома, взвою волком.
– Так вы из тех, кто… гм.
– Боюсь, из тех.
– Ну, хорошо, только, если вы все же заставите меня танцевать, не говорите, что я вас не предупреждала.
– Уверен, вы просто скромничаете, – усмехнулся Джейк. Интересно, а она сейчас улыбнулась? – мелькнуло у него в голове. Представив себе ее улыбку, обнажающую неровные зубы, он улыбнулся еще раз.
В молодости Либби была страшно ранима, но к тридцати восьми годам стала более толстокожей. В юные годы, когда даже неуклюжесть кажется грациозной, ни один мальчик не выразил желания потанцевать с ней. Сейчас она не особенно переживала по этому поводу, слишком много других забот не давало ей спать по ночам. И все же жаль, думала она, что в свое время она так и не научилась танцевать. Уолт тоже не отличался любовью к танцам, по крайней мере, со своей собственной женой.
Дни тянулись медленно, но, в конце концов, уикенд все же наступил. Джейк, как и условились, заехал за Либби; она долго ломала себе голову, стоит ли приглашать его в дом и знакомить с Дэвидом, и в результате решила, что не стоит – мало ли чего можно ждать от Дэвида. Недавно он вообразил, что из водопроводчика, который чинил у них сливной бачок, получится неплохой новый папа, – если уж чертыхающийся, без конца сплевывающий на пол водопроводчик с вытатуированной на руке голой женщиной произвел на него такое впечатление, что же он устроит, увидев Джейка Хэтчера?
Заслышав хруст гравия под колесами машины, Либби торопливо дала Билли последние указания, помахала на прощание рукой и выскочила за дверь. Джейк уже подъезжал к дому. Она на редкость точна, вот и все, что он сказал, увидев Либби.
По дороге в город они почти не разговаривали. Либби, теребя ручку своей сумочки, то и дело косилась на профиль Джейка. Заставив себя, наконец, смотреть вперед, на дорогу, она вдохнула легкий аромат мужской туалетной воды – кедр, сандаловое дерево, цитрус? – смешанный с запахом кожаной обивки.
О Господи, я чувствую, что меня затягивает все глубже.
Швейцар оказался в меру подобострастным, еда великолепной – Либби, впрочем, казалось, что она жует сырой картон; даже оркестр вроде бы играл не так громко, как в прошлый раз. Разумеется, многие женщины и мечтать не могли о более удачном свидании. А что, если счастье повернулось к ней, наконец, лицом, думала Либби. Конечно, она не из тех женщин, что являются мужчинам в сладких грезах, но ведь он пригласил ее, правда? И сейчас он смотрит на нее и, по всей видимости, находит более достойной внимания, чем рисунок на обоях, что само по себе непривычно. Уолт, сидя с ней в ресторане, вечно смотрел поверх ее головы, так что ей хотелось пощупать, не появился ли у нее нимб… или рога.
Сегодня вообще все складывалось удачно.
Дэвид привел школьного приятеля, и больше двух часов они мирно играли, ни разу не подравшись. Выяснилось, что поломка насоса не так уж серьезна и покупать новый не придется. К тому же похолодало, и она надела свое любимое платье – оно напоминало о тех днях, когда она еще не потеряла последние иллюзии.
– Интересно, о чем вы сейчас думаете? – спросил Джейк.
– О погоде, иллюзиях, драках и насосах.
Глаза его удивленно расширились.
– Кто же вы – метеоролог, волшебница или инженер?
Она рассмеялась.
– Вы забыли про драки. Нет, ни то, ни другое, ни третье. Я всего-навсего погрязшая в заботах владелица старого дома.
– Вы живете с родителями? – спросил Джейк.
В его вопросе нет ничего удивительного. Вполне естественно, когда женщина, разведясь или потеряв работу, возвращается к своим состарившимся родителям, чтобы заботиться о них.
– Мои родители вышли на пенсию и переехали во Флориду. В городке, где они живут, одна улица, и у них там домик с одной спальней. Послушать их, так это рай земной. Но здесь у меня и без них много близких. Дяди, тетки, двоюродные братья и сестры… – И сын. Обожаемый, невыносимый, непредсказуемый сын. – И… – Но она закрыла рот, так ничего и не сказав.
