Его приятель ответил лишь со второй попытки. Пенске был очень рад услышать знакомый ворчливый голос.
- Привет, Борис! - сказал он, - Ты можешь сейчас говорить?
- Могу, - без всякого энтузиазма отозвался тот, - Чего тебе? Тебе хуже?
- И да и нет.
- Ты это брось, - перебил его приятель, - Что да? Что нет? Говори толком!
- Слабость исчезла, Борис. Я снова могу нормально ходить!
- Что, совсем исчезла? Вот так вдруг?
- Да, после сна.
- Хм... ну, поздравляю. Хотя, странно, конечно. Была - а ни с того ни с сего не стало.
- Но это еще не все, - в голосе Станисласа слышались колебания.
- Не все? - переспросил Борис, - Еще что-то приключилось?
- Да... кажется, у меня галлюцинации.
Собеседник молчал несколько секунд.
- Какие галлюцинации?
- Понимаешь, я видел человека, которого не может быть.
- Что за бред! - возмутился ворчливый голос, - Кого это еще не может быть?
- Средневекового дворянина.
- Чего?!
- Средневекового дворянина со шпагой, Борис. Я его видел, а другие нет.
- Где это было?
- Около магазина.
- Он говорил с тобой?
- Нет.
- Тебе показалось.
- Нет, Борис, нет. Точно говорю: не показалось. Он там был, стоял и смотрел на меня.
- Что, в костюме?
- Да, в костюме и со шпагой.
- Это был актер. Театр ведь рядом. Ты был в 'Фудмаркете'?
- Да.
- Ну, актер, конечно.
- Но его больше никто не видел, и он исчез!
- Вот только перестань нести чушь. Ты лично видел, как он исчезал?
- Нет.
- Ну вот. Несешь какой-то бред. Какая еще галлюцинация? Просто актер. Тебе нужно больше отдыхать после болезни. Купил еду? Поешь и спать.
- Но Борис...
- Что 'но Борис'? - мерзким голосом передразнил Станисласа приятель, - Если у тебя нет ничего срочного, то завтра к тебе зайду. Сегодня ведь уже у тебя был. Чего мотаться туда-сюда? Завтра расскажешь о своей так называемой галлюцинации.
- Ох, - Станислас резко остановился. Пакеты с покупками вырвались из рук и упали на асфальт. Он с трудом удержал телефон.
- Что там с тобой? - спросил Борис.
- Я уронил пакеты.
- Бывает.
- Но я уронил их не просто так, Борис! Я только что понял одну вещь! Поэтому и уронил.
- Да что ты там понял? - разражение в голосе собеседника нарастало, - Говори уже.
- Я знаю, как его зовут!
- Кого?
- Средневекового дворянина, которого я видел.
- Откуда знаешь, если он с тобой не говорил?
- Не знаю. Просто знаю и все.
- И как его зовут?
- Филипп, граф де Куэртель.
- Стас, ты придурок, вот что. Тебя, возможно, действительно нужно лечить, но не от того, о чем ты думаешь.
- Но Борис, я действительно знаю это!
- Хватит. Поговорим завтра. На сегодня - достаточно! Это же никакого терпения не напасешься на твоих куэртелей.... Пока!
- Пока, Борис.
Вернувшись домой, Станислас, несмотря на свой голод, первым делом бросился к компьютеру. Усевшись за основательный светло-коричневый компьютерный стол и с трудом дождавшись пока машина загрузится, он вошел в интернет и открыл страницу поисковика. А затем ввел: 'Филипп граф Куэртель'. Поисковик 'задумался', а потом... ничего не нашел. Снова попытка - 'граф Куэртель'. Снова ничего. Последняя попытка - 'Куэртель'. Пусто.
Пенске недоумевал. Откуда-то это имя ведь взялось в его голове. Не мог же он его вот так взять и выдумать! Обычно ведь ничего такого не выдумывал. У него вообще не получалось придумывать новые слова! Раньше не получалось. Размышляя над этой проблемой, Станислас отправился на кухню готовить себе обед.
Там, крутясь в небольшом промежутке между плитой, посудомоечной машиной, раковиной и обеденным столом, он принялся сортировать покупки. Хлеб отправился в деревянную хлебницу, молоко - в холодильник, а колбаса - на стол.
Как и следовало ожидать, оба вида колбасы его разочаровали. Картон! Ему с ней редко везло. Он мог бы приготовить яичницу, но забыл купить яйца. Со вздохом поставил на огонь воду в кастрюле, решив сварить хотя бы макароны. Голод уже сильно давал о себе знать.
Пытаясь заморить червячка, он принялся грызть колбасу, выбрав наименее мерзкую, заедая ее хлебом и запивая водой из-под крана. Молоко пить не хотелось. Меланхолически пережевывая сухой паек, Пенске думал над сложившейся ситуацией. По всему выходило, что он был психом. Причем, не просто галлюцинирующим психом, а психом в квадрате, которому некие 'высшие силы' давали сокровенное знание в виде несуществующих имен несуществующих людей.
