– Кто такой этот Яръэдо Вэнс?
– Яръэдо Вэнс – это дух великого знания и силы. Яръэдо Вэнс внимательно наблюдает за людьми и следит, чтобы они не возгордились собой, своими знаниями и своими умениями сверх всякой меры. Как только Яръэдо Вэнс видит, что люди перешли границу дозволенного, он указывает им на их ничтожность.
– То есть безмолвие – это наказание?
– Яръэдо Вэнс не наказывает. Он дает возможность понять.
– Понять – что?
Старик лукаво улыбнулся и погрозил Брейгелю пальцем:
– Если будешь много спрашивать, то ничего не поймешь. Яръэдо Вэнс для того и погрузил мир в безмолвие, чтобы у нас была возможность все как следует обдумать в тишине.
– Как я могу что-то понять, если я не понимаю главного – что я должен понять? – Брейгель непонимающе откинул свободную руку в сторону.
Посмотрев на него, старик хлопнул себя ладонью по худому бедру и беззвучно рассмеялся.
– Вы не там ищете смысл, – обратился к Брейгелю и остальным квестерам Зунн. – Обратите внимание на то, что вы держите в руках. – Он поднял вверх деревянную пластинку окоторо, а затем снова прижал ее к губам. – Ной, кто научил вас делать окоторо?
– Меня научил делать окоторо мой отец, – ответил седовласый абориген. – А моего отца научил мой дед. Моего деда – его отец. А отца моего деда – дед моего деда. Я сам научил делать окоторо своих племянников.
– То есть кто и когда сделал первый окоторо, неизвестно?
– Тебе, может, и неизвестно, а я знаю, – лукаво прищурился старик. – Первый окоторо сделал Нурундери – великий вождь, великий герой. Он украл секрет окоторо у кутяара. Нурундери сначала сам научился делать окоторо, а потом научил этому искусству всех остальных людей. И велел им не забывать об этом. Потому что придет время, люди опять возгордятся и Яръэдо Вэнс снова погрузит мир в безмолвие. И тогда только окоторо поможет людям понять друг друга.
– Вы хотите сказать, что в прошлом подобное уже случалось? – приложив окоторо к губам, спросил Осипов.
– Именно, – слегка наклонил голову Зунн.
– Это невозможно! – уверенно заявил Камохин.
– Почему? – удивленно вскинул брови Зунн.
– Потому что об этом было бы известно.
– Уважаемый, вы в курсе, когда была открыта Австралия?
– В начале семнадцатого века.
– А когда жил Нурундери? – спросил у аборигена Орсон.
– Давно, – махнул рукой куда-то в сторону старик. – Очень давно. Белых людей тогда еще не было.
– Не было в Австралии?
– Вообще не было.
– Однако, – качнул головой Орсон.
– Все равно это, – Камохин на секунду отвел в сторону два пальца, в которых у него был зажат окоторо, – не доказательство!
– А что же тогда? – Зунн сделал вид, что крайне удивлен.
– Да все, что угодно! Может быть, манок для кенгуру!
В ответ на его слова старик беззвучно рассмеялся и хлопнул ладонью по голому бедру.
Орсон показал Камохину свой ПДА:
«Не смеши людей, Игорь!!!»
– То есть вы не готовы поверить в то, что в прошлом в Австралии уже возникала подобная аномалия?
– Мне нужны более веские доказательства, чем древние легенды, – буркнул в ответ Камохин.
Вернее, это он хотел буркнуть. И даже попытался. Но окоторо, убрав все обертоны, превратил его речь в ровный, однотонный поток дребезжащих звуков, слипающихся в совершенно невыразительные слова.
Зунн заложил руки за спину и вскинул гладко выбритый подбородок. Он что-то пафосно произнес, но с губ его не слетело ни звука. Тут он сообразил, что дал маху, и быстро прижал к губам окоторо.
– Господа! – снова начал он. – Я здесь для того, чтобы с помощью достопочтенного Ноя и его племянников совершить древний магический ритуал, который должен открыть нам путь во Время Сновидений. Сейчас, когда та часть мира, где мы находимся, погружена в безмолвие, это наиболее благоприятный момент. Поскольку, как вам, должно быть, известно, Слово играет очень важную роль в магических ритуалах. И когда пространство вокруг не засорено другими словами и звуками, сила Слова возрастает стократно. Верите вы в это или нет, но, если вам это интересно, я готов предложить вам совершить это путешествие вместе с нами. Должен признаться, у меня есть свой корыстный интерес. Двое из вас – ученые, двое других – имеют опыт встреч с неизвестным и таинственным. Так что ваши наблюдения, несомненно, будут представлять огромный интерес. Не менее важным окажется и ваше слово, если мне придется доказывать, что все, чему вы станете свидетелями, это не мои выдумки и не игра воображения. Мы встретились по чистой случайности, но я искренне рад, что так случилось. Я сделал свое предложение – выбор за вами. Либо вы остаетесь с нами, либо… Ну, я не знаю, какие у вас были планы?
