Зрелище было настолько омерзительное, что Светлана невольно содрогнулась. Когда зевул сидел в отведенном для него вольере, огороженном толстыми прутьями, и жевал куски мяса, что кидал ему служащий, он выглядел даже забавно. Эдакий обожравшийся сверх всякой меры бледно-розовый крокодил с парой задних лап, мощных, как у кенгуру, и двумя парами передних, которые он держал поджатыми к груди, как ти-рекс. Оказавшись на свободе, эта тварь внушала омерзение и ужас. Мало того что урод, так еще ж и здоровый, как бегемот. Должно быть, немалых трудов стоило сначала вытащить его из зоны, а потом доставить в ЦИК. Кому только такое пришло в голову?..
Светлана едва не закричала, когда что-то коснулось ее плеча.
– Тихо, – едва слышный шепот возле самого уха. – Это всего лишь я.
Прижав руку к груди, Светлана едва перевела дух.
– Ашот Самвелович… Ну и напугали…
– Тихо. – Заведующий лабораторией Багдасарян приложил палец к губам и взглядом указал на обгладывающего руку зевула. – Что тут происходит?
– Животные разбежались.
– Это я вижу. – Багдасарян осторожно прикрыл дверь, прячась за которой Светлана наблюдала за зевулом. – Как это случилось?
– Не знаю… Я пришла чуть раньше обычного. Начала переодеваться. Услышала шум в виварии. Подошла к двери… – Девушка судорожно сглотнула.
– Ясно, – коротко кивнул Багдасарян.
– А вы?..
– Я тоже… раньше обычного… – Светлана отчетливо чувствовала запах коньяка, исходивший от завлаба. Но выглядел Багдасарян вполне бодро и собранно. – Ладно, Светочка, давайте-ка отсюда выбираться.
Багдасарян взял девушку за руку и быстро зашагал к выходу из раздевалки. За ней находился небольшой холл с кулером и аквариумом, а чуть дальше – лифтовая площадка. Подойдя к прозрачной двери, Багдасарян привычным движением выхватил из кармана карточку электронного ключа и провел ею по щели контроллера. Раздался резкий писк, и на замке загорелась красная лампочка. Раздраженно цокнув языком, завлаб снова пропустил карточку через щель контроллера. С тем же результатом.
– Попробуйте мой, – протянула свой пропуск Светлана.
Замок по-прежнему не желал открываться.
– Да что за черт, – недовольно процедил сквозь зубы Багдасарян.
Перевернув карточку, он начал вручную вводить записанный на ее оборотной стороне код.
Замок не открывался.
Багдасарян раздраженно дернул за ручку двери.
– Может быть, вызвать службу охраны? – осторожно предложила Света.
Девушка чувствовала себя не очень удобно, поскольку она была всего лишь работницей вивария, а человек, стоявший рядом с ней, являлся светилом науки. В этом не могло быть никаких сомнений – всем было известно, что Кирилл Константинович Кирсанов не брал на работу посредственностей. Владельцу и руководителю Центра Изучения Катастроф требовались только гении. Ну, или по меньшей мере выдающиеся специалисты с признаками гениальности.
– Связь не работает. – Багдасарян, не оборачиваясь, показал девушке мертвый дисплей личного телефона внутренней связи, имевшегося у каждого сотрудника ЦИКа.
Светлана достала из кармана свой телефон, нажала кнопку вызова и убедилась, что он тоже молчит.
– Наверное, что-то случилось, – шепотом произнесла она.
– Случилось, – кивнул Багдасарян. – Звери разбежались из клеток, и в целях безопасности весь уровень заблокировали! Дверь между административной секцией и лабораторией тоже не открывается. Поэтому я и собрался пройти через виварий – решил, что это просто какой-то глюк в системе безопасности. Проклятье!..
Завлаб в сердцах стукнул ладонью по стеклу, способному выдержать удар пули, выпущенной в упор. Дверь лифта находилась совсем рядом, буквально в двух шагах. Но добраться до нее не было никакой возможности. Полковник Рудин любил шутить, что система безопасности в Центре Изучения Катастроф надежнее, чем в Гуантанамо. Дошутился, мать его!.. Хотя, может, он и не шутил вовсе, а говорил абсолютно серьезно. Что с него взять – бывший гэбист. У них у всех весьма своеобразный стиль мышления, а с чувством юмора очень плохо.
– Может быть, попробовать экстренную связь?
Светлана указала на опломбированный красный ящичек, висевший на самом видном месте. На инструктажах, проводимых сотрудниками охраны, работникам вивария постоянно твердили, что аппараты прямой оптоволоконной связи с координационным отделом ЦИКа предназначены для использования лишь в самых критических ситуациях. Таких, как пожар, затопление всего уровня, внезапные подземные толчки силой не менее семи баллов, угроза радиоактивного, химического или бактериологического заражения и, не приведи, конечно, случай, образование разлома. О том, что животные могут вырваться из клеток, инструкторы не упоминали. Видимо, считали подобное возможным только в случае подземных толчков, ведущих к частичному или полному разрушению уровня.
