– Когда? – задал краткий вопрос Фертиш, которому для понимания достаточно всего несколько слов.
– Да только что, – жаловалась ему Террийская, – Мы в столовую направлялись. На входе и столкнулись.
– Хорошо, – недовольно озвучил Райан, – Я что-нибудь придумаю.
– Думаете, что они захотят убить ее? – беспокоилась Линди. И когда только успела прийти?
– Сомневаюсь. У меня есть пару догадок, почему они тут, но информации слишком мало. Ты успокоилась? – отстранился от меня Фертиш и приподнял мое лицо за подбородок.
Мои чувства и впрямь приглушились, когда речь зашла о Лире с Кастом. А может мне просто необходимо было выплеснуть эмоции в краткой вспышке истерики. Райан убедился, что я выплакалась, и отстранился совсем. Я стерла последние слезы, спрятала письмо в сумку, зная, что в своей комнате прочту его снова. Перечитаю много раз. И сколько буду перечитывать, столько буду плакать. Но сейчас необходимо собраться. Я слишком расслабилась за эти два года, стала более открытой. А постоянные тренировки, направленные на борьбу с нечистью, притупили навыки из прошлого, направленные на борьбу с людьми.
Этот дождливый вечер я проводила в одиночестве. Линди отправилась в город, выдавать указания о ремонте дома, который ей предстояло превратить еще и в торговую лавку. Ветер за окном завывал, подбрасывая на стекло настоящие волны ливня, однообразные, частые вспышки молний перестали пугать, как и незатихающий гром. Тренировку Фертиш не отменил даже в такие погодные условия, вынудив Эланию на ужине применять магию, чтобы никто не заболел. Как бы не внушала мне доверия принудительная забота принцессы, но я все равно предприняла свои меры. Отлежалась полчаса в горячей ванне, а сейчас пила травяной чай, позаимствованный у Линди и куталась в махровый халат. Кресло Солвера оказалось весьма удобным, чтобы вместить меня с ногами, провалиться в него и читать книгу.
И так, что же представляет из себя защита академии? Как выяснилось, Ставронг не соврал, когда предостерегал учащихся от проверки прочности этой защиты. Она не то, чтобы от порезов не спасала, но и обычные болезни и простуды не останавливала. Почему же Райан так гнался получить ее? Все оказалось куда проще. Если человек, находящийся под этой защитой, получал смертельный удар, не имеет разницы физический или магический, то у него замедлялись все процессы в организме. Выходило, что у тех, кто мог ему помочь и спасти жизнь, появлялось время на то, чтобы предпринять необходимые меры. Конечно, отрубленная голова или прожаренное тело выходило за рамки восстановления и спасения жизни.
А еще, чтобы разом нанести плетение на каждого поступающего, Ставронг использовал усиливающий амулет, запрятанный в артефакте. Совместно они позволяли не только наделить защитой каждого первокурсника, но и продлить срок действия заклинания, которое таяло с каждым месяцем. Это знание стало для меня удивительным открытием. Я же искренне верила, что целых пять лет каждый из нас защищен. Но нет. Сильная защита на первых курсах позволяла измываться тому же Хасиру над хрупкими, незакаленными организмами первокурсников. Ко второму курсу, мы приобретали ту самую закалку, чтобы выносить все тренировки самостоятельно. В это время большая часть энергии защиты уходила для того, чтобы уберечь нас от перегорания искры. К третьему курсу, защита совсем ослабевала, но и ее необходимость уже не была настолько оправданной. Полученные знания магии, приобретенные навыки физической подготовки – элементы, которых достаточно, чтобы сдать экзамены.
К этому времени защита академии оставалась нужна только тем, кто смог выбить для себя практику. Она предостерегала сильнейших смельчаков от гибели. Первая практика всегда считалась сложнее последующей. Неизученность леса, зачастую глупые ошибки из-за неопытности – все это необходимо пройти, набраться опыта, чтобы исключить подобное во время прохождения повторной практики. Уже после четвертого курса от защиты остаются слабые отголоски, которые не замедляют процессы, а могут лишь притупить боль. На пятом курсе даже этого нет.
