И вообще, князь большой, ему видней. А меня и такой повод для праздника устраивает. Тем более что княжеский повар поработал на славу, и огромный стол в большой столовой просто-таки ломился от блюд, аромат которых… эх! Жаль только, что меня всё же отвлекли от дегустации очередного шедевра.
– Ерофей, скажи, что за конструкт ты продемонстрировал детям, ради получения которого нужно обязательно посетить хольмградский зоосад? – спросила Лада Баженовна, и взгляды гостей скрестились на мне. Болх подмигнул и тут же изобразил глубокий интерес к овощному рагу. Сдал, зараза.
– Иллюзорного зверя, ваше сиятельство, компаньона, почтальона и немного защитника, – отвлёкшись от поглощения пряного телячьего медальона, ответил я. – Злата продемонстрировала мой подарок, и детям он очень понравился. Полагаю, теперь они хотят побывать в зоосаде, чтобы подобрать для себя… прототипы, так сказать.
– Иллюзорный защитник? – приподнял бровь один из военных, присутствовавших за столом, инженер-полковник Эбергардт. – Странное сочетание. Как иллюзия может от чего-то защитить? Она же не материальна.
– «Немного защитник», – уточнил я. – Прежде всего, созданный мною иллюзор это компаньон и почтальон, способный доставить послание в любую точку мира за считанные секунды… без всякого зеркома. Функция защитника в нём второстепенна и не так мощна, как мне хотелось бы, но и имеющегося потенциала достаточно, чтобы защитить хозяина иллюзора от нападения взрослого человека, не обладающего познаниями в боевом ментальном оперировании, или, в крайнем случае, дать время хозяину, чтобы сбежать от опасности. Что же до нематериальности иллюзий, это распространённое историческое заблуждение, основывающееся на особенностях лишь одного их типа – оптического. Любой современный физик легко докажет, что все иллюзии без исключения в той или иной мере материальны. Другое дело, что степень этой «материальности» может быть просто мизерной.
– Вот-вот, а я о чём говорю! – фыркнул полковник. – Удар иллюзорного кулака синяка под глазом не оставит, и боли не причинит.
– Уверены, Игорь Святославич? – повинуясь моему мысленному приказу, на столе появился Бохом, на этот раз в черкеске с газырями и папахе. Только шашки не хватает… и пики. Впрочем, последнюю он тут же нашёл, выхватив у меня из руки двузубую вилку, которой я терзал телячий медальон. Иллюзор, под удивлёнными взглядами сидящих рядом гостей, ловко прокрутил её в лапах и вонзил в кусок мяса, лежащий на моей тарелке. Понятное дело, что поднять изрядно потяжелевший «снаряд» ему бы не удалось, поэтому я тут же развеял своего «боевого хомяка» и, взяв вилку в руку, зубами стянул с неё кусочек медальона. Прожевав ароматное мясо, я кивнул полковнику: – Как видите, не всё так однозначно. А Злата на своём защитнике даже прокатиться может, благо габариты иллюзора это вполне позволяют.
– Не видел бы своими глазами, не поверил, – покачав головой, проговорил Эбергардт под удивлённый гул гостей, с интересом следивших за нашим разговором и за действиями Бохома.
– Это всего лишь демонстрация, – произнёс я. – Бить лапами, царапаться и кусать иллюзор, как вы видите, вполне способен, но основное его оружие всё же в другом. Инфразвук, ослепляющие вспышки, электроразряды. Нефатальные методы борьбы, скажем так. Всё-таки в его задачу входит защита хозяина от агрессии, но никак не убийство.
– А вы могли бы создать иллюзора-убийцу? – задал неожиданный вопрос сосед Эбергардта, щеголяющий погонами штабс-капитана на светло-сером парадном кителе. Стоян Твердиславич Крамов, шеф-пилот Второй Анненской эскадрильи, так он представился при знакомстве. М-да, либо этот дядя – великолепный актёр, либо моё первое впечатление о нём, как о недалёком разгильдяе, полностью соответствует истине. Будь он умней, такого дурацкого вопроса не задал бы.
– Теоретически – да. На практике же я сдам в Особую государеву канцелярию любого идиота, что додумается обратиться ко мне с подобной просьбой, – отрезал я. – Свобода, знаете ли, она дороже денег.
Дождавшись, пока стихнет шум, последовавший за этим заявлением, полковник задумчиво глянул на вилку в моей руке и, резко кивнув, спросил, явно стараясь сгладить впечатление, произведённое его соседом:
