2.
"Симпатичный парень, - прошептала Ира. - И довольно современный. Хочешь, я подойду и попробую его разговорить?"
"Толя? - тревожно оглянулся я. - Может быть лучше я или ты?"
"Лучше Ирка. Давай. Он у меня на мушке..."
"Простите, господин старатель, - затараторила уже давно не седая девушка, снимая меховую шапку и тряхнув густыми темными локонами. - Я представляю здесь "Новую сибирскую газету". Можно мне у вас кое-что спросить?"
Мощный мужчина в мехах с головы до ног обернулся от прилавка магазина, где подбирал товары, и внимательно поглядел на красивую приставалу.
"Вы ни из какой не из газеты, а из экипажа вот той шагайки, снисходительно улыбнулся он в бороду. - И спросить вы у меня хотите только одно: где я беру золото, верно?" "Здорово! Вот это информированность! засмеялась неузнаваемая бывшая заложница. - Не скажете? Даже мне?"
"Почему же не скажу именно вам? У меня все спрашивают. И я всем и все говорю. И на карте показываю. И маршрут точно прокладываю. Только в вашей полиции уже четыре раза все рисовал."
"И что же? Появились на прииске конкуренты?"
"Что-то не видел пока." "Ложный след?" "Кому как. Я иду по тому же маршруту и регулярно возвращаюсь сюда с металлом. Может, искать не умеют."
"Не умеют, или вы не даете им искать?"
"А вот это вы и проверите. Вы же на пути к моему прииску, так? С Б-гом, как говорится." "Кем говорится?" "Всеми, кто верит в Него." "И вами в том числе?"
"Более, чем всеми прочими, уверяю вас. Ваши друзья, во всяком случае, гораздо больше верят в технику и в оружие."
"Вы ведь тоже верите в оружие? - кивнула Ира на стоящее у стены зачехленное ружье старателя. - Или это так, приложение к истовой молитве?"
"Ваш капитан - бывший израильтянин?" - кивнул старатель за спину, где мы с Толей напряженно прислушивались к странной беседе.
"Он и сейчас израильтянин. От гражданства Палестинской Федерации, насколько я знаю, он не отказывался."
"Федерация и Израиль - разные понятия."
"Ого, какая осведомленность для отшельника. Вы не находите?"
"Кто вам сказал, что я отшельник?"
"Вы появляетесь в цивилизованном мире раз в год, а все остальное время так тщательно прячетесь, что ваше зимовье который век найти не могут. Даже с вертолета!"
"А кто вам сказал, что это все, - он окинул взглядом магазин со слепыми окнами, - цивилизация? Какая же это цивилизация, если она не может найти зимовье какого-то отшельника?"
"Вы сами объяснили в полиции, что живете в пещерах и что не имеете никакого гражданства. Вы же им не представили даже и бывшего советского паспорта. Отшельник и есть! А как вас зовут?"
"Только вам, как любовнице израильтянина, Ирочка, я скажу на ушко. Меня зовут Моше." "Что?! Вы - еврей?" "Не похож?" "Это не по моей части... Можно я Марика позову?"
"Почему же нет? Зовите своего Марика. И Толика. Я человек общительный, хоть вы меня и записали в отшельники. Шалом, адони, - заговорил он со мной на заколдованном для меняиврите, но после нескольких фраз снова обернулся к Ире: - Простите, но ваш израильтянин не говорит на своем языке. А потому продолжим на вашем. Итак, Марк, вы подослали свою буфетчицу, чтобы повыспросить у меня машрут вашей новой экспедиции. Увы, я ничего нового вам сказать не могу. Идите на своем монстре тем же путем, каким шли за старателями в этом краю люди сначала на собаках, потом верхом, потом на аэросанях, на вертолетах. Я сам иду тем же путем и никакого другого просто не знаю. Если дошагаете, и мы там встретимся, то я вам покажу месторождение. Если же нет, то... туда вам и дорога."
"Куда? - угрожающе проговорил Толя. - Ты на что намекаешь... Моше?"
"Я? Это ты намекаешь, что еще не таким развязывал языки, когда разбойничал на Кавказе. Жаль. Ведь такой здоровый и красивый парень. Так много знаешь и еще больше умеешь. И неплохой в общем-то. Я бы тебе не советовал так собой рисковать. Не уподобляйся, Толя, наивным хулиганам, что самонадеянно задирают тебя самого в темном переулке. Будь поумнее, а?"
"Он совершенно прав, - заторопился я. - Если они веками расправляются со всеми, кто лезет без спросу в их дела, то не нам с тобой..."
