— Сейчас придётся, — отрезал тот. — Пока не согласитесь работать со мной, и не подниметесь на борт «Пилигрима», я не расскажу ничего о сути дела. Могу только озвучить награду.
— Златые горы и море пива? — расхохотался глядящий на новенькую кегу чуть ли не с вожделением Якоб.
— Лучше, — ответил Бронд. — Вы ведь уже слышали о компактных антигравах, верно? Мощностей Чёртова жерла вполне хватит для того, чтобы поставить такие на ваши аэропланы.
— И мы станем счастливыми обладателями безразгонников, — протянул я, будто пробуя на вкус последнее слово.
Это было бы просто королевской щедростью. Антигравитационные приводы использовались уже довольно давно. Однако был у них один, но очень существенный недостаток. Слишком много места занимали. Хоть и мощные были – могли поднимать в воздух линкоры и броненосцы водоизмещением в десяток тысяч тонн – вот только были чересчур здоровыми. Были попытки делать аэропланы с антигравами, но они оказывались слишком велики. И потому разработки эти были закрыты до лучших времён. А если быть точным, то до конца войны.
И вот спустя полтора года после её окончания какой-то гениальный – иначе не скажешь – инженер изобрёл-таки компактный антиграв. Подобные приводы ставили на аэропланы, получившие название безразгонников. Кроме того, почти каждое государство начало разрабатывать аэропланы, рассчитанные именно на антиграв. Кто станет первым в этой гонке, тот может надолго оказаться лидером в небе.
— Мне даже страшно представить себе, что ты за это захочешь от нас, — вздохнул я.
Предложение было заманчивым. Чертовски заманчивым. Быть может, даже слишком. И мне бы очень хотелось представлять себе, во что ввязываюсь, прежде чем давать ответ. Однако и Бронда я отлично понимал. Подобные предложения не терпят лишних ушей. Делиться сутью дела до прямого и чёткого ответа он точно не станет.
Я достал из кармана монету. Мой последний полновесный серебряный дил. Глянул на Якоба. Тот только кивнул.
— Орёл – соглашаемся, — сказал я Бронду, — решка – ищи других летунов.
Я щелчком отправил монету в полёт. Мощная, покрытая жестким чёрным волосом ладонь перехватила её в полёте. Сжалась в кулак.
— Предпочитаю держать удачу в руке, — коротко бросил Бронд. — Решай.
В этот раз я на Якоба коситься не стал. Мне всегда нравился этот сумасшедший блеск в глазах. Как можно отказать этому безумцу, когда он сулит тебе куда больше златых гор и целого моря столь обожаемого Якобом пива.
— Готлинд, — напомнил о себе Клаус, — вы ведь возьмёте меня с собой?
Бронд обернулся к нему вместе со стулом. Смерил молодого механика взглядом.
— Хочешь разузнать секрет компактного антиграва? — угрожающим тоном поинтересовался командор. — А ты знаешь, сколько крови пролилось за него? Сколько жизней пришлось отдать за то, чтобы получить эту технологию? Сколько сил мы потратили…
И тут я всё испортил. Не удержался. Прыснул в кулак. А потом рассмеялся в голос. Быть может, для Клауса актёрского таланта Бронда ещё хватало, но мне лично даже со спины было видно, что он банально издевается над парнем.
— Без Клауса не полетим, — поддержал меня Якоб. — Он знает наши «птички» куда лучше нас. И кегу пусть тащат обратно на твой корабль. Я её тут оставлять не собираюсь.
— На «Пилигриме» тебя ждёт ещё одна, — отмахнулся, снова оборачиваясь к нам, командор китобоев. — А эту выпьешь за моё здоровье, когда вернёшься.
Бронд поднялся со стула. Швырнул мне обратно мой серебряный дил. Тот упал в подставленную ладонь решкой.
Я сжал кулак, выбросив из головы все суеверия.
«Пилигрим» явно был военным кораблём. Многочисленные конвенции о борьбе с пиратством в небе запрещали гражданским лицам иметь их в собственности. Но настоящим пиратам на это было, конечно же, наплевать. Достаточно было задраить порты. Ну, и внести некую сумму в карман начальника порта.
Так же поступил и командор китобоев. Его «Пилигрим» стоял на приколе, покачиваясь, прикованный к кнехтам толстыми цепями.
Наши аэропланы грузили на борт его. Упакованными в здоровенные контейнеры без маркировки. Мы следили за погрузкой, прежде чем подниматься самим. Контейнеры зацепили тросами и потащили по широким трапам. Несколько человек контролировали процесс, отважно шагая по трапу, сверзившись с которого рисковали свернуть себе шею.
