– Тут ты прав, – кивнул волхв. – Кто-то что-то должен знать. Вопрос лишь в том, где найти этого самого знатока.
– А может… с Богданом Браничем поговорить? – предложил я, стараясь погасить разгоревшийся гнев. – Он к здешнему окружному начальнику вхож, наверняка должен знать, в чем тут дело.
– Верно мыслишь, – протянул волхв и, поднявшись с кресла, ткнул меня кулаком в плечо. – Сейчас съезжу к нему, а ты пока займись делом. Свен тебя уже заждался.
– А по зеркому… – начал было я, но тут же оборвал фразу. Уж больно выразительный взгляд был у волхва.
– Лучше лично поговорить, – тихо произнес Остромиров и, кивнув мне на прощанье, покинул комнату. А я… а что я? Сказано было идти на помощь Свену Рагнарссону, я и пошел. Все равно к Бийским мне пока дороги нет, так что и напрашиваться на совместную поездку с Вышатой Любомиричем бессмысленно. Остается только надеяться, что дед Богдан сможет пролить свет на происходящее в городе.
К моему сожалению, волхв задержался на хуторе у Бийских и на звонки не отвечал. Так что, закончив свою часть работы, я отправился домой, так и не узнав о причинах, по которым прежде приятный городок превратился в… это. Посматривая по сторонам и приглядываясь к прохожим, пару раз шарахнувшись от промчавшихся мимо на бешеной скорости серых автомобилей, я дошел до лавки и… застыл на месте. Дверь в мой магазин была открыта нараспашку, а у входа стояло сразу несколько машин, точно таких же серых «гробов», что я видел по дороге. Что за хрень?
В следующую секунду я ощутил направленный на меня поток агрессивного внимания и, не раздумывая, кубарем покатился по брусчатке, уходя от череды иголок, со звоном полоснувших по истертому камню мостовой. Кажется, меня хотят взять живым… Щит Сварога развернулся будто сам собой, и мощный огневик, запущенный с левой руки, с гудением влетел в грудь выросшего в десяти шагах от меня бойца с коротким тупорылым автоматом. Откуда-то слева по щиту плеснуло алой волной, чего он не выдержал и, оплыв медузой, исчез, а мне вновь пришлось кувыркаться, уходя от следующего удара. Поставить еще один я не успевал, пришлось воспользоваться телекинезом. Самое простое и быстрое решение проблемы. Поток внимания уцепился за стену дома… рывок был чудовищен, мое тело пушечным ядром пролетело с десяток метров, а я еле успел остановить этот полет, рухнув у самого угла здания. Еще чуть-чуть, осталось только выйти из-под атаки, а там дворами… Шею ожгло, словно кто-то спицей ткнул, и тут же по телу покатилась волна холода. Я попытался дернуться, но не смог пошевелить и пальцем. Все же транквилизаторы…
– Есть, мы его взяли! – Раздавшийся невдалеке голос показался низким, раскатистым, словно весенний гром, а потом в глазах потемнело и… всё.
Пробуждение было… тяжким. И муторным. Голова словно с похмелья, во рту сухо, а спина затекла и ноет от холода. Должно быть, давно лежу, причем явно не на кровати.
Не открывая глаз, я скользнул потоком внимания по окружающему пространству и еле сдержал мат. Вокруг только каменная, то есть бетонная толща. Камера квадратная, со стороной не больше пяти шагов, дырка стока в углу и стальная дверь в стене. Толстая, тяжелая. Окон нет, есть только небольшая отдушина под высоким потолком… и какой-то артефакт в противоположном углу. Видеонаблюдение?
Спустя пару минут, чуть размявшись, я решился-таки подняться на ноги и оглядеться вокруг собственными глазами, но если с первым все прошло достаточно гладко, то со вторым вышел облом. В камере царила кромешная тьма без единого отблеска света, так что никакой «кошачий глаз» не поможет.
Я немного разогнал кровь и уже почти избавился от ломоты в теле, когда раздался какой-то скрежет, в двери откинулась задвижка, прикрывавшая отверстие для раздачи пищи, и в камеру ворвался чуть не ослепивший меня луч света.
– Встать! К стене! Руки за голову, ноги на ширине плеч! – Резкие команды резанули по ушам. – Выполнять, тля!
Интересно, «тля» это ругательство или эвфемизм вертухая, заботящегося о моральном облике заключенного?
Нелепое размышление не помешало мне исполнить приказ, так что спустя четверть минуты я услышал, как грохочет отодвигаемый засов. С распахнувшейся дверью в камеру ворвался удивительно свежий воздух… и пара бойцов. А в следующую секунду я еле успел чуть присесть и зашипел от боли, когда «демократизаторы» прошлись по моим ребрам. Ну, лучше так. Ребра поболят и заживут, а вот опущенные почки мне вряд ли кто отремонтирует… если только тетка Ружана возьмется. Но где она и где сейчас я? Могу и не дожить. Счастье еще, что рост у меня меньше, чем у взрослого, и здесь достаточно темно, иначе бы номер с приседанием не прокатил. А так эти уроды даже не заметили, что промахнулись. И это хорошо… Охранники не стали терять время зря, вывернули мне руки за спину и, заставив наклониться, потащили к выходу. Пришлось резво перебирать ногами, чтобы не грохнуться по дороге. О том, чтобы распрямиться и идти нормально, речи и не шло. Любая попытка чуть приподнять корпус тут же гасилась ударом резиновой дубинки по плечу. «Черный лебедь» какой-то, чтоб его!
