Тихо звякнув колокольчиком, отворилась входная дверь, хлопнула перевернутая мною табличка, оповещающая прохожих о том, что «Вечерняя лавка» вновь открыта, и я, глубоко вздохнув, отправился за стойку. Чашку кофе в руку, учебник по объектным манипуляциям на колени… красота!
Жаль, что этот своеобразный отдых продлился так недолго. От чтения книги, выцыганенной у Тимура, третьего и самого молодого аспиранта в нашей компании, меня отвлек резкий перезвон дверного колокольчика. Бросив взгляд в сторону вошедших посетителей, я нахмурился. Как-то не слишком они тянут на покупателей. Трое рослых детинушек, похожих, как однояйцевые близнецы, когда-то они, должно быть, могли похвастаться спортивным телосложением, но с тех пор прошло немало времени, а фигуры визитеров изрядно заплыли жиром. Лица пустые и ничего не выражающие. Одинаковые короткие стрижки и тупая уверенность в своих пудовых кулаках, заменяющая им искру разума в глазах.
Пока я рассматривал вошедших, они успели добраться до стойки.
– Слышь, мелкий, хозяина позови, – буркнул средний из «близнецов», в смысле центральный в троице.
– Я хозяин, – ответил я им, откладывая в сторону книгу и осторожно нашаривая под стойкой рукоять так и не выброшенной мною биты, оставшейся от прежнего владельца лавки. Хм, а я-то гадал, зачем она ему понадобилась…
– Ты? – удивленно переспросил детина и ухмыльнулся. – Ха, это будет проще, чем я думал. Значит так, мелочь. Ты уже три недели работаешь на нашей земле, а за разрешение торговать до сих пор не заплатил. Сотня в неделю… и еще три сотни за то, что заставил нас самих к тебе тащиться. Что смотришь? Деньги неси.
– А вы кто? – спросил я, стараясь потянуть время, пока активируется защита. Мне и нужно-то секунд десять.
– Твои проблемы, если я сейчас не увижу деньги, – под смешки дружков рыкнул в ответ детина, демонстративно разминая кулаки. Убожество какое. Эх, а я ведь человек мирный, склонный к созерцанию. И за что мне это?
– Да? А если вызвать полицию? – спросил я, и лица моих «гостей» скривились в одинаково неприятных усмешках.
Рука говорливого урода метнулась к моей шее, но я оттолкнулся ногами от пола, и оснащенное колесиками кресло скользнуло назад, отчего успевший дотянуться до меня детина со всего маху врезался животом в стойку и, вытаращив глаза, захрипел. Бум! Успел! Удар битой пришелся аккурат по затылку, чтоб вырубить, но не убить идиота. И в тот же миг сработала созданная мною защита. Компаньоны придурка застыли на месте, словно статуи, и я с интересом уставился на них, ожидая продолжения. Часы успели отсчитать сорок секунд, прежде чем лавку огласил первый крик ужаса, а еще через минуту оба мордоворота тихо подвывали, ползая по полу и слепо тыкаясь из стороны в сторону. Да-а, иллюзии – это сила! Хм… а вот теперь, пожалуй, действительно пора вызывать полицию.
* * *
Хозяин просторного особняка в одном из пригородов столицы стоял у выходящего в парк высокого окна и с улыбкой наблюдал за играющими детьми. На этой неделе внуки словно сговорились и привезли в родовое гнездо сразу всех правнуков. А старшие из них, в свою очередь, решили не отставать от родителей и приехали в гости к патриарху рода и его жене, прихватив собственных детей, так что вот уже три дня как старый особняк напоминал разворошенный улей или муравейник. Дети носились по поместью, наполняя его криками, смехом и истошными воплями команчей, а прислуга сходила с ума, пытаясь отследить перемещения почти двух десятков детей и не дать им вляпаться в неприятности. Надо признать, у них были все основания для беспокойства, ведь три вазы и люстра в парадном холле уже познали на себе разрушительную силу юных исследователей. Причем понять, каким образом была «повержена» последняя, не мог никто. Сто килограммов хрусталя, больше полусотни лет провисевшие на восьмиметровой высоте, рухнули на мраморный пол и разлетелись искристыми осколками, лишь чудом не задев никого из присутствовавших в холле в тот момент. Добиться же от детей правды так и не удалось, хотя виноватые мордочки пары десятилетних близнецов выдавали их с головой. Но… молчат, партизаны!
