- Мы приехали...
- Издалека, - неожиданно перебила его Ольга. - Мы приехали из страны нескончаемого сна, от которого невозможно очнуться, заполненного выстрелами и преследованиями, замешанного на запахе крови. Мы поднялись из нашего персонального ада, обманув тысячеглавых драконов, стерегущих врата...
Лэннинг несколько оторопел.
- А... Это стихи Джима Моррисона?
- Нет, мои.
- Чудесно, мисс... Так куда идем?
- В открытое море, - решила Ольга.
- В море, так в море...
Лэннинг отшвартовал яхту (если уж именовать так "Аманду Линн") и подал вперед ручку газа. Дизель сердито зарычал, за кормой клокотала вспененная вода. Градов и Ольга стояли у кормовой надстройки, пиво Борис водрузил на вибрирующую крышку люка. Одну банку он предложил Лэннингу, тот подмигнул, сорвал кольцо, снова повернулся к штурвалу и добавил газа.
Борис и девушка находились за спиной Тома. Он не видел их и из-за шума мотора едва ли слышал их разговор, да и не понимал по-русски, но они слышали друг друга...
- Здесь совсем нет чаек, - заметила Ольга.
- Чаек?..
- В море должны быть чайки. Провожать корабли.
- Гм... Ну да, может быть, они появятся позже.
Лэннинг ещё увеличил скорость. "Аманда" ходко перескакивала с волны на волну, и устоять на ногах было нелегко. Борис и Ольга уселись на рундук возле борта. Сюда летели брызги. Борис облизнул воду с губ - она была пресной. Закатное солнце нарисовало золотую дорожку на гребнях волн. Берег удалялся, а впереди виднелись два громадных пассажирских лайнера - слишком далеко, чтобы рассмотреть их.
- Ты хотела бы написать картину... Вот такую? - жест Бориса получился неопределенным, охватывающим землю, море и небо.
Иллерецкая отрицательно покачала головой.
- Зачем? Все это уже есть.
- А по телевизору тебя обозвали мастером портрета и пейзажа. И на выставке я видел...
- Ах, это... Это ученические работы. Я не собиралась их выставлять, Родзянко уговорил. А мои настоящие картины тебе нравятся?
- Не знаю. Они меня и притягивают и пугают. Как в фильме, когда ждешь, что вот-вот что-то случится...
- И ничего не случается?
Борис посмотрел на девушку немного отстраненно, будто думал о своем.
- Нет, случается. Что-то ВСЕГДА случается... А большой, наверно, переполох поднялся на выставке... Ну, и среди твоих знакомых, когда ты исчезла.
- Видимо, так, - равнодушно кивнула девушка.
- Кто-то может с ума сойти от беспокойства...
- Нет, никто.
- Да? Это прекрасно... Я хотел сказать, это скверно.
Иллерецкая слабо улыбнулась - Борис не мог поручиться, что ему не почудилась эта улыбка.
- А ты? - произнесла девушка с неуверенной интонацией.
- Что я? - откликнулся Борис.
- Из-за тебя есть кому сходить с ума?
- О, да... Толпы моих будущих читателей. Правда, они ещё не знают, какая утрата их постигла.
- Я серьезно.
- Серьезно? Хорошо.
- Что хорошо?
- То, что ты серьезно задаешь такой вопрос.
Борис повернулся к девушке. Капельки воды на её лице сверкали, как крохотные бриллианты.
- Это дождь, что идет с омраченных небес, - пробормотал он.
- Что?
Борис ощутил дыхание девушки, столь отличное от морского ветерка. Оно пахло... Молоком? Это невозможно, и тем не менее, это так. Молоком, свежескошенной травой, чем-то далеким, детским.
- Ничего. Просто какое-то стихотворение.
Борис осторожно коснулся губами губ девушки. Она не ответила и не отстранилась. Ее ресницы трепетали, но это был только ветер.
- Наш корабль идет ко дну? - прошептал Борис так близко от её лица, что она не услышала, а почувствовала его слова.
- Это так, капитан.
- Но мы можем уйти на берег.
- Нет, капитан. Никто не может. Людям лишь кажется, что можно сесть в шлюпки и вернуться на берег. На самом деле никто и никогда не уходит с тонущих кораблей.
- Никто и никогда?
- Нет.
Борис обнял девушку, глядя в её невероятно синие, как небо, глаза. Всегда что-то случается, и никто не уходит с тонущих кораблей.
Уцепившись за низенький фальшборт, девушка встала и закричала по-английски:
- Хей, шкипер! Мы возвращаемся в гавань!
Удивленный Том Лэннинг оглянулся.
- Но вы же ещё ничего не видели! Я хотел показать вам древние скалы Блэкуотера, мисс...
