Оказалось, что кровь, которую он обонял, принадлежала не столько ему, сколько им. Раздробленная взрывом на молекулы, она все еще висела в воздухе, как туман, сверкавший розовым в неровном свете ламп. Совсем недавно на складе было шестеро мужчин, не считая его самого. Теперь на полу торчали три ноги, причем все три принадлежали разным покойникам. А то, что осталось от Варда Бонсона, заместителя директора ЦРУ по контрразведке, адвоката с Уолл-Стрит, генерал-полковника КГБ и Героя Советского Союза, прилипло к изрешеченной шариками металлической стене позади того места, где он недавно стоял, смешавшись с останками людей, которые так умело и так долго служили ему. Вряд ли можно было рассчитывать на то, что найдется достаточно смелый – и достаточно небрезгливый – человек, который сумеет разделить эти останки. Вообще-то здесь мог помочь разве что брандспойт.
В задымленном помещении тут и там горели маленькие костерки. Листы с карандашными набросками разлетелись по полу. Боб медленно собрал их и подошел к самому большому из костров, зажженных взрывом.
Опустившись на колени, он один за другим скормил листки голодному огню. Они сразу же занялись, и Суэггер смотрел, как их охватывало пламя, как они сворачивались в тугие трубки, чернели, съеживались и превращались в хрусткую золу, которая неторопливо распадалась на кусочки, поднимавшиеся к потолку в потоке горячего воздуха.
В том настроении, которое сейчас владело им, он подумал, что видит души трех погибших парней – своего друга Донни, его друга Трига и жертвы Трига, Ральфа, что эти души наконец-то обрели свободу и отправились в свободный полет к небесам. Их ПСВОСР в конце концов наступил.
Боб подобрал с пола М-57, на котором остались отпечатки его пальцев, и сунул в карман, чтобы потом уничтожить. Это была последняя физическая связь между ним и судьбой Бонсона и его команды. После этого он выпрямился и вышел, обернувшись на мгновение, чтобы бросить последний взгляд на ту кровавую бойню, которую он здесь учинил и которая означала окончание всех осложнений его яростной жизни.
«„Сьерра-браво-четыре“, – сказал он про себя, – ведет последнюю передачу и заканчивает связь».
Он вышел в темноту, в прохладный ночной воздух, всей грудью вдыхая его свежесть, подошел к своему грузовику и, хотя все тело у него болело и из носа продолжала идти кровь, решил не задумываясь, что лучше всего будет немедленно двинуться в дальнюю поездку на запад. Пришла пора вернуться в мир.
