– Я не собираюсь всю жизнь ловить лобстеров, Мэдди, – сказал ей Джек за неделю до свадьбы, и она ему поверила. Годом раньше, когда он впервые пригласил ее на свидание (она ответила «да», едва слова слетели с его губ, и покраснела до корней волос, выдав свое нетерпение), он бы сказал ей: «Я не буду ловить лобстеров всю жизнь». Грамматически изменение маленькое, но говорило оно о многом. Три раза в неделю он посещал вечернюю школу, плавал туда и обратно на старом пароме «Принцесса островов». Он очень уставал за день, наломавшись с сетями, но не бросал учебу. Заскакивал домой только для того, чтобы под душем смыть с себя ядреный запах лобстеров и водорослей да запить кофе две таблетки мультивитаминов. Какое-то время спустя, поняв, что он настроен решительно, Мэдди стала давать ему с собой термос с горячим супом, чтобы он мог съесть его по пути на материк. Все лучше, чем покупать в баре парома эти мерзкие хот-доги.
Она вспомнила, как чуть не сошла с ума, выбирая в магазине консервированные супы. От разнообразия разбегались глаза. Устроит его томатный суп? Некоторые не любили томатный суп. Более того, ненавидели, даже если его разводили не водой, а молоком. А овощной? С индейкой? Курицей? Она минут десять беспомощно разглядывала полку со стаканчиками, пока Шарлен Нидо не спросила, а не нужна ли ей помощь. Да только в вопросе слышались ехидные нотки, и Мэдди поняла, что назавтра она расскажет об этом своим школьным подругам, и они будут хихикать над ней в туалете для девочек, хихикать над бедной, глупой Мэдди Салливан, которую ставит в тупик даже такая мелочь, как покупка стаканчика супа. И как она только смогла решить, выходить ей замуж за Джека Пейса или нет… Но они ничего не знали о штурвале, который надо найти, и о том, что одного штурвала мало, что рядом должен быть человек, который скажет тебе, где встать и как навалиться на эту чертову штуковину.
Мэдди ушла из магазина без супа, но с раскалывающейся от боли головой.
А когда она набралась-таки храбрости и спросила Джека, какой у него любимый суп, он ответил: «Куриный с вермишелью. Который продается в стаканчике».
А другие ему не нравились?
Нет, только куриный с вермишелью… который продается в стаканчиках. Единственный суп, который хотел всю жизнь есть Джек Пейс, и стал тем ответом, который безмерно (в данном, конкретном вопросе) облегчил жизнь Мэдди. Наутро Мэдди с легким сердцем поднялась по деревянным ступенькам магазина и купила четыре стаканчика куриного супа с вермишелью, все, что стояли на полке. А когда спросила Боба Нидо, есть ли у него еще этот суп, он ответил, что в подсобке стоит целая коробка.
Она купила всю коробку, отчего Боб так изумился, что даже поставил ее в кузов пикапа и забыл спросить, зачем ей понадобилось так много куриного супа. Вечером за этот непростительный промах ему крепко досталось от длинноносой жены и дочери.
– Ты лучше поверь в это и никогда не забывай, – говорил ей Джек незадолго до свадьбы (она поверила и никогда не забывала). – Не буду я до конца своих дней рыбаком. Отец вот считает, что я несу чушь. Он говорит, если он и все его предки до двенадцатого колена ловили лобстеров и их это устраивало, значит, и мне нечего что-то менять. Но я хочу занять в этой жизни более пристойное место. – Он смотрел на нее, и в его взгляде Мэдди видела любовь, надежду и уверенность. – Я не собираюсь всю жизнь ловить лобстеров, и я не хочу, чтобы ты до конца своих дней была женой простого рыбака. У нас будет дом на материке.
– Да, Джек, – соглашалась она.
– И ездить мы будем не на паршивом «шевроле». – Он глубоко вдохнул, взял ее руки в свои. – У нас будет «олдсмобил». – Он вновь заглянул ей в глаза, словно хотел найти в них порицание его беспредельного честолюбия.
Но ничего такого в них, естественно, и быть не могло. Она лишь ответила: «Да, Джек», третий или четвертый раз за вечер. За год, прошедший от первого свидания до свадьбы, она повторила эти два слова тысячи раз и нисколько не сомневалась, что к тому времени, когда их семейная жизнь подойдет к концу и смерть заберет одного из них, а лучше бы обоих сразу, счет пойдет на миллионы. «Да, Джек», – какой прекрасной музыкой звучали в ее ушах эти два слова, когда они лежали бок о бок в теплой постели.
