— Эй! — заорали оба брата, в ответ на слова Дарга. — Не тронь наше печенье!
— Вы наказаны, кексики! И да, печенье было очень, очень вкусным, — ответил тот, слизывая с пальцев крошки. — Как там солонинка, Харгальд?
— Божественно. Просто божественно! Буквально тает во рту!
— Хорошо хоть не в штанах! — крикнул не терявший присутствия духа Орлаф.
Эти слова заставили Дарга подавиться остатками печенья и он, дико хохоча, свалился прямо в яму. Глядя на это захохотал и сам Харгальд, при этом смех разобрал его настолько сильно, что он оступился и тоже полетел вниз, придавив своей могучей тушей мальчишек, не успевших вовремя увернуться, и Дарга, который только начал подниматься на ноги.
Все это сопровождалось злорадным смехом мальчишек, которые тут же принялись закапывать своих "добрых, мудрых и благородных" учителей в дерьме, пользуясь пришедшимися кстати лопатами.
— Парни! — крикнул кто-то из мальчишек, не столь увлечённый местью. — Если они поднимутся на ноги, то мы уж точно в землю ляжем! Валить надо!
Двое других посмотрели сначала на него, а затем друг на друга. Им хватило пары мгновений, чтобы проработать план побега. Спустя секунду они оба запрыгнули на спину поднявшемуся на четвереньки Харгальду, и одновременно крикнули Орлафу:
— Руку давай!
Принц, не терзаясь излишними сомнениями, протянул братьям обе руки. Квер с Ульгаром схватили его и резко швырнули вверх с такой силой, что Орлаф буквально вылетел из ямы, грохнувшись на землю, и только вытащив друга, они сами вылезли наружу.
— Мы сделали их! — радостно ухмыляясь, сказал Ульгар, стирая с лица дерьмо.
— Точно, братишка, — вторил ему Квер, — сделали!
Они были так увлечены своей победой, что не заметили нависающий над ними силуэт.
Рорик Чёрный с сомнением взирал на троих мальчишек лежавших перед ним, стараясь не обращать внимания на ту отборную ругань, что доносилась из выгребной ямы. Он уже догадался, что произошло здесь, но все-таки решил спросить мальчишек:
— Что здесь происходит?
— Эээээ… — протянул Квер.
— Эм… — замялся Ульгар.
— Насколько я понимаю, — сказал Рорик и в голосе его мальчишки слышали свою смерть, — ваши учителя сейчас находятся там? — Он указал взглядом на яму. — Не потрудитесь объяснить, как они там оказались?
— Видите ли, мастер Рорик, — сказал Орлаф, единственный из троих сумевший встать на ноги и посмотреть в глаза Чёрному, — они наказаны.
— Наказаны?
— Именно так.
— Хм, — Рорик одарил Орлафа испытующим взглядом, а затем, улыбнувшись, крикнул, — слышали, олухи?! Вы наказаны! — И, словно сомневаясь, что его слова достигли цели, Чёрный подошёл к самому краю ямы, дабы самолично посмотреть на Дарга с Харгальдом. — Можете посидеть тут и подумать над своим поведением.
— Чёрный, пошёл нахер! — крикнул Харгальд, завидев ухмыляющуюся бледную рожу своего давнего друга.
— Я убью их! Задницы им отрежу! — рычал тем временем карабкавщийся вверх Дарг.
Понаблюдав за ними пару мгновений, Рорик обернулся к мальчишкам, уже успевшим со всех сторон обступить ничего не понимающего Таргла, и крикнуть:
— Я бы на вашем месте бежал!
Мальчишки не были идиотами. Они подхватили под руки своего нового знакомца и рванули, куда глаза глядят, надеясь успеть скрыться до того, как их настигнут разъяренные Волки. Поступили они весьма разумно, ведь через несколько секунд из ямы уже выпрыгнул Дарг, в чьих глазах вполне явственно читалась жажда мальчишеской крови. Он сразу же кинулся в погоню, надеясь догнать эту мелкую добычу… Ну что ж, Рорик не станет ему мешать. Забавно будет, если вдруг выйдет так, что Дарг опять будет "наказан".
— Чтоб они все провалились! Сраная детвора! Ненавижу! — бухтел медленно выбирающийся на волю Харгальд. Он делал это куда медлительнее Дарга, так что ему и думать не стоило о том, чтобы бросаться в погоню, но вот поворчать всласть — это да…
— Какого хера ты их усадил мне на шею, Чёрный?! Я что, похож на няньку, которой нечем заняться, кроме как с детворой херовой возиться?! Ты мне скажи, какого хера?! — эту речь Старый волк выдал уже стоя прямо напротив Рорика, но для того, чтобы оказаться в таком положении, ему пришлось повернуться спиной к выгребной яме, из которой он с таким трудом выбрался. Большая ошибка.
