– Есть, – скромно признался Берия и опустил глаза. – Три английских шпиона, два турецких, четверо финских, парочка японских. Между прочим, все взяты с поличным. У каждого обнаружен радиопередатчик, шифроблокноты, наборы ядов. Все дали признательные показания. Теперь можно вести радиоигру с вражескими спецслужбами.
– Сурово у вас, – восхитился Тимошенко. – Можете вы с врагами народа разбираться.
– Вы думаете, мы этих шпионов били? Ни-ни! – замахал руками Лаврентий Палыч. – Сами во всём признались после тёплой беседы. Да и физическое воздействие – не наш метод. Совсем не наш. Врут про нас много. Не педагогично это. Да и великие наставники прошлого Песталоцци с Ушинским всегда были против бития… Хотя, честно говоря, так и хочется какого нибудь ворюгу вот так, собственными руками, ух! А мы ещё и гранотометик подствольный покажем. Замечательная вещь, скажу я вам. Для диверсанта или пехотинца самое то.
– И это тоже ваша идея? – восхитился Тимошенко.
– Никак нет. Это плод совместной разработки с инструктором по минно-подрывному делу Бабах…, то есть, капитаном Нефедьевым.
Когда начальники меня отпустили, я вздохнул с облегчением. Всё-таки, общаться с ними приходилось осторожно. Слово как пуля: вылетит, обратно в ствол не загонишь. Я вернулся к своим. Наших девчонок окружила толпа разведчиков. Всем хотелось пообщаться с нами, героинями учений. Одним словом, мы обменивались ценным опытом. Как же без этого.
– Девчонки, давайте переписываться…
– А вы нам карточки пришлёте?
– Можно вас пригласить в театр?
К нам пробился майор в камуфляжной куртке. Расцветка, на мой взгляд, немного архаичная, но надо признать, тон выбран верный. Ведь могли же комбезы делать у нас. А то почитаешь на форумах германофилов юных – «фельдграу, федьдграу, ваффен эсэс». Иуды. Козлы вонючие. Родину продают. Пример явного низкопоклонства перед Западом. Вернусь в своё тело и время, непременно этих уродов моральных вздрючу. Ей-ей, вздрючу. Но только по интернету.
– Наташа! – обратился он к нашей Принцессе, – а ты откуда здесь?
– Как и ты, на учениях.
– Так это мы за вами охотились? За соплюхами? – удивился майор. – Ещё никто от меня не уходил. А ваша группа умудрялась выскальзывать, как…
– Без гипербол и сравнений, – засмеялась старший лейтенант. – Замучили вы нас, товарищ майор.
– Ещё неизвестно, кто кого замучил. Мои бойцы прокляли всё на свете, за вами бегая. Два раза пришлось собак менять, без сил падали. Мы не могли просчитать ваши дальнейшие действия. Нестандартные шаги предпринимали. Первый раз с такими нелогичными поступками диверсантов встретился. А с болотом вы нас здорово обули. Влетели по самые эти, пупки…
Хочется верить, что после таких учений самые большие начальники сделали правильные выводы и осознали важность целенаправленной подготовки. Жалко, что в Союзе была всего одна школа, подобная нашей, где в течение нескольких лет готовили настоящих профессионалов. Как ни странно, в то время о специальной подготовке диверсантов почти ни в одной стране мира не задумывались. По большому счёту, уровень подготовки можно было назвать – образно, конечно – любительским. Даже широко разрекламированный полк «Бранденбург» не так уж далеко ушёл. Дотошность немцев, пунктуальность, четкость при подготовке всё равно не сделала из солдат этих частей сверхсолдат. Здесь больше мифов и выдуманных историй, чем реальных успехов. Хотя надо отметить, интересные операции были, но они удавались за счёт самородков и явных талантов. Вся тренировка в те годы застыла на уровне типичных разведгрупп армейского уровня, чуть лучше или хуже.
Настоящий классический диверсант – это не только физическая подготовка, подрывное дело, рукомашество и дрыгоножество. В первую очередь, это сплав высокого интеллекта, прекрасного образования, широкого кругозора и спецподготовки. В тридцатые, сороковые, пятидесятые годы, да и намного позднее диверсант представлял собой обычного солдата или офицера, только обученного навыкам проведения простейших диверсионных операций и организации примитивного саботажа. Хотя во все времена полководцы придавали особое значение операциям в тылу противника с целью нанесения ущерба или снижения его боеготовности. В годы второй мировой войны все воюющие стороны использовали один шаблон. Быстро и много. Если из десяти заброшенных групп девять погибнет, а одна выполнит задание, то это уже огромный успех. Удачная диверсия оправдывает все жертвы и затраченные средства. Здесь некоторые могут возразить, а как же великолепные ниндзя?
