– Почему ты не заставил его учиться?
– Он не способен учиться. Он ничего не хочет. Поэтому я совершенно уверен – если человек чего-то хочет, это уже отлично! Ему нужно помочь, а не ложиться у него на пути непреодолимой преградой. Твоя дочь хочет быть актрисой, так помоги ей! Она сама разберется, в случае чего поменяет профессию!
– Как будто это так легко.
– Как будто все время должно быть легко.
– Перерыв! – донеслось из монитора. – До шестнадцати.
– Я все прослушала, – пожаловалась Тонечка. – Представляешь? Так и не поняла, нужно еще раз переписывать или нет.
– Не нужно. Одного раза достаточно.
Они выбрались из тесной комнаты, уставленной аппаратурой, в коридор киностудии.
– Хочешь, пойдем ко мне, – позвал Герман. – Или в буфет. Я тебе кофе закажу и пирожное «картошка». Два.
– Давай сначала Настю найдем, – сказала Тонечка. – А потом пирожное «картошка», два.
Настя в это время вбежала в опустевшую декорацию, где все еще было невыносимо жарко от многочисленных осветительных приборов, только что погашенных.
Навстречу попались монтажники. Они ругали какой-то «новый пол», который «не ложится, да еще гремит так, что от звуковиков житья нету».
Даня, дочитывая на ходу толстую книгу, плелся за ней.
– Даня! – Настя топнула ногой и захлопнула том. – Очнись ты!
– Между прочим, на самом интересном месте, – сказал он сердито. – Чего тебе приспичило сейчас делать, я не понял! Может, поедем уже? Скажем твоей маме, что все посмотрели, и поедем.
– У меня план, – прошипела Настя. – Закрой дверь.
Даня оглянулся.
В огромном павильоне висели пыльные черные полотнища. Они огораживали центр площадки, в котором была построена квартирка. Самая настоящая небольшая квартирка – кухня с плитой, комнаты с диванами, детская с игрушками. В кухне торчали камеры. Все, что было за полотнищами, терялось в черноте, пустоте и высоте.
– Какие двери я должен закрыть, Насть?
– Через которые мы зашли!
Даня вернулся, посмотрел и сказал во весь голос:
– Они закрыты!.. Что ты собираешься делать? Притаиться, а потом выскочить и сказать, что ты тоже снимаешься в этом кино?
Настя посмотрела по сторонам, полезла в карман и выудила из него золотой браслет с часами-медальоном.
– Понял?
Даня очень удивился.
– Это твоей бабушки? Зачем ты взяла?
– Я уверена, что Свету Дольчикову убили из-за часов, – горячо заговорила Настя. – В них точно было спрятано что-то очень важное!
– Зачем убивать из-за часов? – спросил Даня. – Гораздо проще часы похитить!
Он так и сказал – похитить.
Настя на секунду задумалась. Эта простая мысль не приходила ей в голову.
– Нет, подожди! Не путай меня!
– Я тебя не путаю, я не понимаю, что ты собираешься делать.
– Пошли! Давай за мной!
Наступая на тросы и кабели, она пробралась к другому краю площадки, где были нагромождены стулья, столы, вешалки с одеждой, какие-то кофры и ящики. Здесь во время съемки сидела она сама и другие члены группы, не задействованные непосредственно в процессе. Здесь ждали своего выхода артисты, обмахивались сценариями, сплетничали, кокетничали, пили кофе, утирали пот со лба, строчили сообщения и играли в игры.
Настя принялась двигать стулья и заглядывать под них. Даня подошел к книжному шкафу, вытащил том и хмыкнул.
– Удивительное дело, настоящие!
Настя наконец нашла то, что искала, – большую черную сумку на длинном ремне. И заглянула внутрь.
– Разыщи Милу, – сказала она Дане Липницкому. – Скажи ей, что случайно уронил ее сумку.
– Я не ронял!
– Скажи ей, – нетерпеливо повторила Настя. – Позови ее сюда!
– Зачем?!
– Вот увидишь.
За черными полотнищами что-то упало и покатилось. Настя и Даня посмотрели друг на друга.
– Давай быстрей! – прошептала Настя. – А то сейчас народ с перерыва повалит!
– Глупости какие-то, – пробормотал Даня и пошел к выходу из павильона.
Настя проводила его глазами, подождала, пока закроется дверь, открыла сумку и собралась бросить в кармашек прабабушкины часы.
И в эту секунду жесткая рука ухватила ее за запястье.
– Что ты делаешь? – спросила Мила и выдернула из сумки Настину руку вместе с зажатыми в ней часами.
Настя перепугалась до смерти. В первый раз в жизни она поняла, что значит это дурацкое выражение.
