Во-первых, и вам это, видимо, известно, Бэй находил эти отвратительные выдержки из Библии в сумах для сбора воскресных пожертвований. Церкви следовало бы обратиться к нам, но этого сделано не было. Они, видите ли, опасались скандала в прессе. Посмотрим, что они получат теперь. Представляете, какие заголовки будут в газетах сегодня вечером и завтра? А телевизионные новости? Ха! Но так или иначе они нанимают Даркина, чтобы тот нашел автора этих проклятых записок, и тот, как нам сообщили, больше недели, включая два воскресенья, топчется вокруг храма. По-видимому, он сумел восстановить против себя часть персонала, включая Ройяла Мида — парня, который отправился прошлым вечером к праотцам и чья смерть была для Даркина совершенно бесполезна. Насколько я понял, этот Ллойд Морган — единственный, кто проталкивал идею пригласить сыщика. Все остальные смотрели на это более чем прохладно, считая записки делом рук тронутого умом. Но Морган, имея постоянный доступ к Бэю, сумел убедить босса нанять частного детектива.
— Чем же Фред не угодил этим служителям культа? — поинтересовался Вулф.
Крамер откинулся на спинку кресла, потер ладонью щеку и, помрачнев, ответил:
— Он объявил, что, по его мнению, все угрожающие письма были состряпаны в самом храме — их написал кто-то из церковной команды. Не стоит говорить, как это их всех, включая Моргана, завело.
Вулф глубоко вздохнул и спросил:
— И когда же Фред взорвал этот камуфлет?
— Вчера вечером. На своего рода собрании сотрудников. Очевидно, вся церковь впала в раж. И после того как собрание закончилось, Мида обнаружили мертвым в его кабинете. Две пули в голову из оружия Даркина тридцать восьмого калибра. На пистолете отпечатки Даркина и никого более. Сам он утверждает что повесил пиджак на вешалке в коридоре, кобура с пистолетом находилась под пиджаком и...
Раздался звонок в дверь, и, так как Фрица все еще не было, мне пришлось вновь исполнять роль дворецкого. Крамер продолжил свое повествование, а я отправился в прихожую и посмотрел сквозь дверное стекло. На ступенях у входа возвышался во все свои шесть футов Натаниэль Паркер, рядом с ним стоял небритый н усталый Фред Даркин, рост которого на дюйм меньше, чем у меня, а вес фунтов на пятнадцать или даже на все двадцать больше. Капельки пота покрывали его ирландский лоб, поднимающийся, если можно так сказать, до самой макушки. Лишь несколько небольших пучков рыжих волос не позволяли утверждать, что Фред лыс как колено.
Я открыл дверь и, прижав указательный палец к губим, проводил их в комнату рядом со входом. Когда дверь в прихожую закрылась за нами, я сказал Фреду:
— Будь я проклят, если у меня, так же как и у Вулфа, нет к тебе вопросов. Но сейчас там Крамер, и ты можешь догадаться, о чем идет речь.
Фред тупо кивнул.
— Мне надо вернуться к Вулфу, а вы сидите тихо, пока Крамер не уйдет, и читайте журналы, — закончил я.
Когда я вошел в кабинет, Крамер уже завершал свое повествование:
— ...хотите или не хотите, но вашему Даркину — крышка, ставлю на это все, что угодно, — объявил он Вулфу, даже не пытаясь скрыть торжество в голосе. — Мида могли замочить либо Даркин, либо кто-то из церковной братии, чистой как стеклышко. Следовательно, остается единственный подозреваемый — Даркин. Все. Точка.
Вулф вопросительно посмотрел на меня.
— Заходил мистер Вильсон, — сказал я, — принес ваш заказ.
Он понял мое шифрованное сообщение и повернулся к Крамеру.
— Ваша вера в непогрешимость духовенства согревает душу, хотя объяснить ее весьма трудно,— сказал Вулф. —- Уверен, что вы помните о деле священника, который признался прошлой осенью в том, что за несколько лет присвоил из церковных сумм более двадцати тысяч долларов. И наверняка вы помните о дьяконе протестантской церкви на Лонг-Айленде, который в помещении церкви забил до смерти прихожанку за то, что она отвергла его домогательства. А также...
— Чушь! — проревел, поднимаясь, Крамер. — Вы можете злословить хоть до вечера, но я искренне советую вам поискать другого помощника, потому что Даркин отправится в такое место, из которого не сможет по вашей указке подсматривать в замочные скважины.
