— Сэр, да, сэр! — выдохнула шеренга.
От Томлинсона путь снайперов лежал в арсенал и только оттуда — в казармы. Крис Рид проделал его в некотором обалдении. Он еще не до конца свыкся с мыслью, что из снайпера второго сорта стал настоящим, полноценным бойцом — старшим пары. Но винтовка очень помогала утвердиться в этом.
Крис еще раз любовно повел ладонью вдоль ствола. Новенькая, только что из Квонтико, М40А1. Не просто обычная "ремингтон 700 варминт", как у Седжвика, а доработанная модель. Ствол "Арткинсен" из нержавеющей стали. Пластиковая, армированная стекловолокном "Макмиллан" ложа. И на сладкое — десятикратный "Унерлт", просветленная оптика с износостойким покрытием из фторида магния. Мечта, а не винтовка.
Окончательно же Крис поверил в чудеса тогда, когда возле его койки материализовался такой же новенький и так же отчетливо, как и его винтовка, отдающий учебным центром морской пехоты "Квонтико" рядовой.
— Э-э, капрал Рид, сэр?
Крис неохотно оторвался от созерцания чуда оружейной мысли и перевел взгляд на рядового.
— Да.
Рядовой выронил сумку и вытянулся в стойке.
— Рядовой Боллингтон прибыл в ваше распоряжение, сэр, — отрапортовал он.
Несколько секунд Крис молча смотрел на него сверху вниз… и широко усмехнулся. Заулыбался и рядовой.
— Вольно. — Крис ткнул в соседнюю койку. — Садись. Давно из учебки?
— Две недели, сэр, — выдохнул рядовой, устраиваясь на койке.
— А здесь?
— Второй день кантуюсь, — вздохнул Боллингтон.
— И что слышно? — полюбопытствовал Крис.
Интерес его отнюдь не был праздным. Распоряжение об его откомандировании в "сводную группу особого назначения" (что бы это ни значило) было сформулировано настолько двусмысленно, что понять, в чем будет заключаться его новое задание, Крис так и не смог.
— А ничего! — Боллингтон взмахнул длинными руками, точно идущий на взлет аист. — Одни носятся, словно наскипидаренные, другие, как я, ходят без дела, на Стоунхендж пялятся. Тут недалеко. А совсем под боком — другой круг камней, постарше и не такой красивый.
— Стоунхендж? — переспросил Крис. О древнем могильнике он что-то слышал, но не думал, что повидает его своими глазами. — Да что мы вообще делаем в Англии? Переброски ждем?
Боллингтон замялся.
— Говорят — да, — выдавил он наконец. — Но я не понимаю, как. Здесь нельзя посадить достаточно самолетов на всех или тяжелый транспорт.
— Ничего, — успокоил его Крис. — Скоро все узнаем.
***
Полковник Вяземский осторожно положил окурок на край пепельницы и прислушался, стараясь не обращать внимания на звон в ушах. Задание еще не началось, а избыток чая давал о себе знать. Полковник предчувствовал, что не успеет еще оказаться в той загадочной дыре, о местонахождении которой Краснов предпочитал говорить глухо, как перейдет на зловещие шоколадки без этикетки, содержавшие, как подсказал ему знакомый военврач, лошадиную дозу фенамина, и будет жрать их до самого возвращения на Большую землю.
— Так и я говорю, — отчетливо донеслось из-за окна. — Кому он хочет повесить лапшу? Ну какой, спрашивается, из него Иванович, когда отец его всю жизнь был Шмулем и Шмулем же…
Полковник вздохнул и принялся бегло просматривать разбросанные по столу бумаги.
Он как раз успел запихнуть в ящик стола изрядно разбухшую синюю папку, когда за дверью раздался дробный топот.
— Ну и шо ты имеешь мне сказать, майор? Ой, простите, товарищ полковник, с очередным вас. И шо ж вам-таки нужно от бедного еврея, шо потребовалось выдергивать его среди ночи из постели, да еще и не его, а молодая девушка, между прочим, от таких фокусов запросто может заработать дефект речи, а?
Вяземский потянулся было за новой сигарой, но раздумал.
— Дело есть, Аркаша.
— Ой, да шо, не знаю я ваши дела, товарищ полковник, — замахал руками вошедший. — Вас опять будут посылать в какую-нибудь Эфиопию или другую Тмутаракань помогать местным макакам строить развитой социализм, хотя они и без того спокойно жрали свои бананы, и вы хотите, шобы Аркадий Наумович поехал на этот раз с вами, потому что в прошлый раз вам без него было грустно и одиноко и некому было доставить свежий номер родной газеты "Правда" погибающей от дизентерии части? Ну шо, скажете, я не прав? А потом ваши подопечные макаки начнут запихивать снаряд не тем концом, и то, что от вас останется, упакуют в банку из-под шпрот, и ваша безутешная вдова, рыдая, повиснет у меня на шее и спросит: "Аркаша, ну почему ты его не уберег, почему не прикрыл своим телом от вражеской пули?"
