Бережно, с видимым трудом сняв амулет, Пророк повесил его на шею Сильво. Тот встал, покачнулся.
Несколько мгновений Стриж не мог оторвать взгляда от странной, страшной и завораживающей картины: спрятанный в фальшивом круге терцанг выпустил плотные щупальца тьмы, обвил ими Сильво, сжал… нет, тьма впиталась в человека — и тут же выглянула из его глаз.
Однако и из Пророка тьма не ушла, лишь ослабла. А те черные щупальца силы, что исходили из Пророка, побледнели, истончились и заметались вокруг, словно клубок пиявок в поисках теплой вкусной крови.
— Ну, молодец, доволен? — пихнул Стрижа в бок обрюзгший и засмеялся. — Вижу, истинная чистота тебе близка! Пойдем, умоешься, и Пророк благословит тебя. А может, удостоит беседой. Он любит таких, чистеньких.
Бритоголовый захохотал и потянул Стрижа за руку. Из его глаз тоже смотрела тьма, не такая густая и плотная, но — тьма. Живущий в артефакте демон дотянулся и до него. До каждого, кто оказался поблизости.
Интересно, откуда он взялся?..
Нет. Не интересно. Ни откуда взялся, ни куда его денет граф Сильво. И Стриж не станет это выяснять — от безумного демона лучше держаться подальше. Хватит того, что он расскажет обо всем Мастеру.
Если сумеет убить Пророка и остаться в живых сам.
Тем временем другой бритоголовый подвел шеру коня, придержал стремя. Пророк громогласно пожелал верному сыну отечества удачи и осенил кривоватым Окружьем. В ответ терцанг на груди графа Сильво недовольно вспыхнул, и Стрижу почудился низкий, за пределами слышимости, стон боли.
Где-то далеко завыли собаки.
Глава 9. Познав же Бездну души своей
…уйдут в тишину Бездны, и пребудут там, пока не увидят страстей своих такими, какие есть они. Познав же Бездну души своей, вновь возродятся…
Катрены Двуединства
7 день пыльника. Поле близ реки Карасья, в лиге от Иверики
Стриж
— Я рад приветствовать тебя, новый брат в вере, — мягким, как рысья лапа, голосом обратился к Стрижу Пророк, когда бритоголовые подвели ему добычу. — Вижу, ты чист душой и стремишься к истинному свету. Я расскажу тебе, что поведала мне Светлая Сестра.
Порадовавшись, что верно выбрал образ деревенского дурачка, Стриж изобразил восторг и умиление пополам со страхом. Страх, правда, изображать не пришлось — все внутри дрожало и гудело перетянутой струной, хотелось сей момент нырнуть в спасительную Тень. И убивать, убивать, пока Хисс не насытится — и не уснет, забыв о слуге.
Голос Пророка становился все громче, все больше мятежников оставляли дела и замирали, очарованные. Паутина проповеди обволакивала, путала мысли. Стрижа удерживала на грани сна и яви серебряная серьга. Она жгла, дергала, пульсировала, шептала: держись, не поддавайся, помни о деле!
Сквозь мутную, болезненную пелену он видел, как мужики и бывшие солдаты валятся на колени, истово орут славу, задирая головы, бьют себя в грудь. Вместо того чтобы просто и без затей вцепиться Пророку в глотку, Стриж тоже повалился на колени, потянулся к его руке — облобызать. Едва удержал рвоту, поймав ощущения проповедника: предвкушение славной трапезы, главным блюдом в которой станет гладенький, сладкий юноша.
Стриж уткнулся носом в вытоптанную землю, стиснул зубы.
«Убить, убить, — шипели со всех сторон крылатые демоны. — Сейчас же убить! Всех!»
На миг показалось, что за спиной разворачиваются призрачные крылья, пальцы заостряются лезвиями. Стриж крепко зажмурился, прогоняя морок, открыл глаза, глянул на руки…. и чуть не заорал: антрацитовые когти, оставив в земле десять аккуратных дырок, втягивались в кончики пальцев.
— Идем, юноша. Я покажу тебе величие Чистоты, — ласковый голос Пророка напомнил Стрижу, что еще рано проверять правдивость древних легенд о Воплощенном: убив предводителя на глазах всей «армии», не сможет сбежать ни ткач, ни Воплощенный, ни шис треххвостый.
Следующие полчаса Стриж сопровождал Пророка, как верная собачка. Сначала он удостоился чести присутствовать при беседе Пророка с генералом Альбарра.
Бледный, с седыми прядями в темно-медной шевелюре, со свежим рубцом через висок, генерал полулежал на подушках. Под укрывающим его до подбородка одеялом угадывался лубок: похоже, у Альбарра была серьезно повреждена правая рука. Но, несмотря на плачевное состояние здоровья, славный Медный генерал оправдывал прозвание. Сплетенная Пророком паутина очарования скользила мимо, не задевая разума генерала. За восторгом и щенячьим желанием угодить Стриж отлично видел плохую игру. К счастью, Пророк не разбирался в актерах.
