Ник тоже абсолютно не думал о ней, когда надел выцветшие джинсы и белую рубашку с длинным рукавом. Он наверняка понятия не имел, что белый цвет эффектно подчеркивает его загар и что у Сэмми перехватывает дыхание при взгляде на расстегнутый ворот его рубашки. В конце концов, они ведь просто друзья. И откуда ему знать, что у нее перехватывает дыхание? Откуда ему знать, что у Сэмми учащается пульс при взгляде на его мускулистые руки под закатанными рукавами, на темные волоски на груди Ника?
Он не мог этого знать. И Сэмми не хотела, чтобы он это знал.
Когда они приехали в аэропорт, Сэмми стала внимательно разглядывать все, что ее окружает, чтобы не думать о Нике. Это сработало. Она так увлеклась разглядыванием самолетов, что чуть не пропустила их «Скайберд». Когда Сэмми все же увидела машину, у нее перехватило дыхание. Белый корпус самолета сверкал в солнечных лучах.
«Иди сюда, — казалось, говорил он Сэмми. — Давай полетим!»
— Ах, Ник, какой он красивый!
— Да, очень.
Вслед за Ником Сэмми вылезла из такси, и он повел ее к самолету. Сэмми как зачарованная смотрела на изящные очертания машины.
— Можешь мне поверить, — сказал Ник, — лететь гораздо удобнее, находясь внутри. Заходи.
Взяв Сэмми за руку, Ник помог ей подняться на борт.
Внутри «Скайберд» выглядел так же великолепно, как и снаружи. Сэмми не ожидала увидеть элегантный, роскошный салон. Сэмми села у окна в кресло, которое было бы вполне уместным в любой изысканной гостиной. Приятно было чувствовать мягкий бархат обивки. Отделка была выполнена в бежевых и нежно-сиреневых тонах. Подлокотники и даже ремни безопасности были обшиты подходящей по цвету тканью.
Сэмми откинулась на спинку и вздохнула.
— Настоящий рай!
— Еще нет. — Ник сел рядом с ней и улыбнулся. — Но сейчас мы двинемся как раз в его направлении.
Взревели моторы, и радостно забилось сердце Сэмми. Самолет медленно покатился вперед, и казалось, прошла целая вечность, прежде чем он выехал на взлетную полосу и начал набирать скорость.
Сэмми схватила Ника за руку. Когда они оторвались от земли, у нее засосало под ложечкой. Но ощущение было приятным. Сэмми даже засмеялась. Чем выше они поднимались, тем крепче сжимала она руку Ника. Не от страха, а в радостном возбуждении. Она снова засмеялась, почувствовав, как убрали шасси.
— О, Ник! — Сэмми повернулась к нему. — Спасибо тебе за это!
Повинуясь внезапному порыву, Сэмми наклонилась и поцеловала его в щеку.
Прежде чем Сэмми успела отстраниться, Ник обнял ее, положив ладонь ей на затылок. И снова в глазах его загорелся огонь.
Затем он прошептал, так близко от ее губ:
— Сделай это еще раз!
Сэмми проглотила ком в горле. Как ей хотелось выполнить просьбу Ника!
— Я… мне не следует, — пробормотала она.
Ник пожирал глазами ее лицо, все время возвращаясь взглядом к губам, заглядывая в глаза.
— Ты права, — произнес он наконец. — Тебе не следует. И мне тоже.
Но он продолжал наклоняться все ближе и ближе к ее лицу, теперь губы их находились друг от друга на расстоянии меньше дюйма.
Сердце Сэмми забилось в новом ритме — громче, сильнее, быстрее.
— Это безумие, — прошептала Сэмми.
— Да, — согласился Ник.
— Мы не должны.
— Я знаю. — Пальцы Ника ласкали ее затылок. — Как мне нравятся твои распущенные волосы!
Сэмми закрыла глаза. Боже, что он с ней делает! И почему она сопротивляется?
Сэмми снова вспомнила все доводы против близости с Ником. Все они были в силе. То, что она чувствовала, — это просто радостное возбуждение, чувство полета, не более того. Это просто не могло быть ничем другим.
Сэмми открыла глаза и посмотрела на Ника. С каждым произнесенным словом сердце ее словно проваливалось куда-то вниз.
— Ник, мы не можем этого делать.
Его рука перебирала волосы Сэмми.
— Мы можем, если ты скажешь, что мы можем.
— Нет, — сказала Сэмми. — Нет. Мы не можем.
Она отстранилась, и Ник отпустил ее голову.
Несколько минут Сэмми смотрела в окно на небо, такое синее, что было больно глазам, и только потом поняла, что все еще держит Ника за руку. Собрав всю силу воли, она осторожно освободила пальцы и сложила руки на коленях.
