- Но почему?
- Потому что мальчишкой мне довелось наблюдать, как отец ни в чем себе не отказывал, пока мать зарабатывала весьма скромные деньги тяжелым трудом. С тех пор я убежден, что человек, имеющий состояние и не заботящийся о своей семье, просто недостоин называться мужчиной. Это всего лишь слабак, негодяй, самое презренное существо на планете, пресмыкающееся.
Я вовсе не такой. И будь я проклят, если позволю вам мной манипулировать.
- Что же вы предлагаете?
- Совместную опеку над нашим будущим малышом, моя королева. Но, полагаю, это разрушит ваш образ в глазах подданных.
Астрид помолчала, не зная, что сказать. Такой вариант событий она вовсе не рассматривала.
- Об этом не может быть и речи. Либо о вас никто не должен знать, либо… - она ощутила, как желудок ее сжался от волнения, - вы должны на мне жениться.
- Почему бы и нет? - пожал плечами Мауро. - А вы, я так понимаю, не имеете ни малейшего намерения выходить замуж.
- Я не имею намерения выходить замуж по политическим соображениям и не по собственной инициативе.
- Не вижу разницы - каковы бы ни были ваши намерения, результат окажется одинаковым. Чего вы так боитесь, признайтесь? Вы сможете распоряжаться своей властью, как вам заблагорассудится, вам не придется выходить замуж за того, кого может выбрать ненавистный вам совет, а мне совершенно неинтересны дела вашей страны.
- И вы считаете себя лучшим кандидатом мне в мужья? Неужели вы и правда настолько самоуверенны?
- Вовсе нет. Но разве измены и интриги - не любимая игра королевских особ?
- Вам потребуется быть чуть более осторожным, нежели обычно.
- Если я захочу, я могу быть очень осторожным. Скажите, моя королева, видели ли вы в прессе хоть одну статью о моей связи с очаровательной рыжеволосой девственницей? Не думаю. Если бы я захотел, об этом бы написали. - Мауро сделал шаг вперед, бросая сверкающую стразами туфельку перед Астрид. - Как видите, я нашел вас без подобных уловок, и мне даже не пришлось примерять эту туфельку всем подряд девушкам в королевстве.
Шах, подумала Астрид, королеву поставили в безвыходное положение. По крайней мере, она не видела, как можно выкрутиться. Она ощущала себя загнанным зверем, пойманным в ловушку.
- Да и что такое королева без короля? - продолжал тем временем Мауро.
- Мировая история утверждает, что очень даже значимая фигура, наделенная куда большей властью.
- Но не в том случае, если ее репутация замарана в средствах массовой информации.
Услышав эти язвительные слова, Астрид почувствовала, как ее душит липкий страх, но по мере приближения Мауро паника эта сменялась чем-то совершенно иным: горячая волна желания медленно поднималась в ней, заставляя стыдиться самой себя. Да, она по-прежнему отчаянно желала этого мужчину, и глупо было сопротивляться влечению.
- У меня нет никаких планов на ваше королевство, единственное, что я хочу, - признать своего сына или дочь, чтобы у них было все, что принадлежит им по праву. Ну а если я как-то выиграю от того, что мое имя будет упоминаться в связи с вашим королевством, так тому и быть.
- Так для вас это все только игра?
- Это для вас, по-видимому, было игрой - и не моя забота, что вам не нравится ее исход. Вы первая начали со мной играть, разве вы можете отрицать этот факт?
- Как вам угодно, но я вовсе не играла, а создавала условия, благоприятные для себя. Думаю, вы меня простите за то, что о себе я думаю больше, чем о вас?
Выражение лица Мауро резко поменялось, в темных глазах словно загорелся какой-то дьявольский огонек. Астрид вдруг вспомнила, что этот огонек ей знаком.
- Знаете ли вы, о чем может мечтать тот, кто родился в канаве? Хоть раз увидеть все глазами тех, кто стоит на самом верху, глазами сильных и влиятельных личностей. Ты до того привык смотреть снизу вверх, что мысль о смене положения не дает покоя. Теперь я знаю, каково это - быть состоятельным. И все же я не принадлежу к высшему обществу, на меня смотрят как на красивую безделушку, особенно женщины, которые хотят меня заполучить. И таких в моем окружении очень много. Но для них я пустое место - конечно, вы это знаете, ведь и сами точно так же ко мне отнеслись. Я бы даже сказал, вы были уверены, что я не разгадаю вашего замысла.
