— Господин Краснин?
— Да, это я, — ответил Борис Иванович. — Должен извиниться за не совсем подходящее место встречи, но необходимо сохранять тайну. Я… Я не могу допустить, чтобы мое имя хоть в какой-нибудь степени было связано с этим делом.
— Даже так? — вежливо сказал американец.
— Разве мы с вами не договорились, что ни одна деталь сделки не станет достоянием публики? Таково одно из условий… э-э… продажи. Ведь вы же обещали.
— Да, мы ведь уже договорились, — сказал он безразлично, — Может быть, покажете товар?
— У вас деньги с собой?
— Да, с собой, — но американец и не подумал доставать их. После недолгого колебания Краснин протянул ему пакет. Тот взял его, развернул и, поднеся содержимое к небольшой настольной лампе, внимательно изучил. Чуть заметно улыбнувшись, он достал из кармана толстый бумажник и извлек пачку банкнот, которую и вручил русскому. Краснин тщательно пересчитал банкноты.
— Все в порядке?
— Спасибо, месье, все верно.
— Ну что ж, — сказал американец. Он небрежно опустил сверток в карман и поклонился Ольге. — Спокойной ночи, мадемуазель. Спокойной ночи, месье Краснин.
Он вышел, плотно прикрыв за собой дверь. Глаза оставшихся встретились, и мужчина сказал:
— Интересно, доберется ли он до отеля?
Словно по команде, оба подошли к окну и как раз вовремя, чтобы увидеть, как американец вышел из дома, повернул налево и стал быстро удаляться, даже ни разу не оглянувшись. За ним последовали двое, вышедшие из подъезда напротив. Когда преследуемый и преследователи скрылись в темноте, Ольга Демирова сказала:
— Он доберется до постели, можете не беспокоиться — или, быть может, вы надеялись на?..
— А почему ты уверена в его безопасности? — не без любопытства спросил Краснин.
— Если человек заработал столько денег, то он, уж наверное, не дурак, и, кстати раз уж мы заговорили о деньгах…
Она многозначительно посмотрела на Краснина.
— Что?
— Моя доля, Борис Иванович.
С некоторой неохотой Краснин передал ей две купюры. Ольга кивнула в знак благодарности, хотя ее лицо при этом не изменилось, и сунула деньги в чулок.
— Отлично, — удовлетворенно произнесла она.
Краснин с любопытством посмотрел на нее.
— И ты не жалеешь, Ольга Васильевна?
— Жалею? О чем?
— О том, что у тебя хранилось. Есть женщины — я думаю, таких большинство, — которые сходят с ума по этим игрушкам.
Ольга задумчиво кивнула.
— Да, вы, наверное, правы. Почти все женщины свихнулись на этом. Только не я. Но вот что интересно…
— Что?
— Американец спокойно донесет их до гостиницы — я ничуть не сомневаюсь. А потом…
— Потом? Я не совсем тебя понимаю.
— Он, конечно, подарит их какой-нибудь женщине. Интересно, что произойдет затем…
Ольга тряхнула головой и подошла к окну. Вдруг она вскрикнула и поманила Краснина.
— Посмотрите, вот он опять идет, тот человек, о котором я говорила.
Оба глянули в окно. По улице неспешной походкой двигался худощавый элегантный господин в цилиндре и плаще. Когда он проходил под фонарем, стали заметны его густые седые волосы.
Седовласый господин неспешно продолжал свой путь и, казалось, ни на что не обращал ни малейшего внимания. Он свернул направо, затем, чуть позже, налево и, потихоньку продвигаясь, неслышно насвистывал под нос какую-то мелодию. Вдруг он услышал что-то, остановился и внимательно прислушался. То ли где-то лопнула автомобильная шина, то ли раздался выстрел. Мужчина постоял с минуту, чему-то улыбаясь, и продолжил свою неторопливую прогулку.
За углом он заметил какую-то суету. В центре небольшой толпы стоял полицейский с блокнотом в руках, а вокруг собралось несколько поздних прохожих. Господин с седой шевелюрой обратился к одному из них с вежливым вопросом:
— Тут что-то случилось?
— Да, месье. Двое апашей напали на пожилого американского джентльмена.
— Но они не причинили ему вреда?
— Нет. У американца в кармане оказался револьвер, и не успели эти двое на него напасть, как он выстрелил два раза. Апаши испугались и убежали. Полиция, как всегда, явилась слишком поздно.
— Спасибо, месье, — поблагодарил седовласый и, не проявляя больше интереса, продолжил свой путь.
