– Она сказала прямо, что выходит за Спелвина?
– Сказала, что его любит.
– Надежда есть. Если они не обручились, это может пройти. В общем, я ее навещу, разузнаю.
– Хорошо бы, – сказал он. – А у вас, случайно, нет средства от клубничного сока?
Разговор с Джейн ни к чему не привел. Да, она обручилась со Спелвином. В порыве девической откровенности она привела и детали.
– Светила луна, ветерок шелестел в листьях. Вдруг он обнял меня, заглянул мне в глаза и воскликнул: «Я люблю вас! Я обожаю вас! Боготворю! О, моя жизнь, мой рок, моя подруга, предназначенная мне с той поры, как зажглась первая звезда!»
– Очень мило, – сказал я, думая о том, что Уильям Бейтс выразился бы иначе.
– В сентябре мы поженимся.
– Ты уверена, что это нужно?
Она удивилась:
– Почему вы спрашиваете?
– Видишь ли, при всех его достоинствах, он не играет в гольф.
– Да, – отвечала она, – но у него широкие взгляды.
– Широкие?
– Он не мешает играть мне. Ему даже нравится мой чарующий энтузиазм. Так он и сказал.
Мне на это нечего было сказать.
– Желаю счастья, – выговорил я. – Правда, я надеялся… но что там!
– А что?
– Ладно, скажу. Я надеялся, что ты выйдешь за Уильяма.
Глаза ее затуманились.
– Мне его очень жаль, он такой хороший.
– Лучше не бывает, – поддержал я.
– И такой добрый. Многие затеяли бы бог знает что, а он сказал «Ну-ну» и обещал помочь мне через неделю на Мшистой Пустоши.
Я решил, что будет тактичней сменить тему.
– Значит, ты снова едешь в эту Пустошь?
– Да. Мне надо пройти квалификационный отбор.
Ежегодный матч на Мшистой Пустоши был одним из главных событий для женщин, игравших в гольф. Сперва, как обычно, соревновались за медаль, потом играли тридцать две спортсменки с плохими показателями. Я был рад, что Джейн настроена оптимистично, поскольку она играла уже три года, начинала хорошо, но в список не попадала. Как многие игроки в гольф, она была гораздо лучше в матчах, чем в таких, отборочных, играх. Мшистая Пустошь бугриста и неровна, и каждый год плохая лунка сводила на нет семнадцать остальных достижений. Словом, я был рад, что она не пала духом.
– Все будет хорошо, – сказал я. – Играй осторожно, как здесь, и дело в шляпе.
– Это не важно, – отвечала она. – Говорят, в этом году только тридцать два места, так что все, кто достигнет финиша, войдут в список. Надо не сорваться, и все.
– А зачем тогда вообще устраивать матч?
– Нет, это нужно. Понимаете, будут давать призы за три первых места. И вообще, приятно думать, что если у меня опять не сложится с седьмой лункой, я все равно пройду.
– Да, конечно. А вообще, тебе очень идет игра в гольф.
– Надеюсь. Я играю, а Родни любуется.
– Он будет смотреть?
Упомянув жениха, она обрела красноречие, но я не стал ее слушать. Как-никак я – всецело за Уильяма. Мне не нравилось ее увлечение. Нет, я не узкий человек, обычные люди тоже могут жениться, но не на тех же, кто вот-вот выиграет медаль!
Зеленый комитет, как им и свойственно, привел в кой-какой порядок Мшистую Пустошь, но три самые мерзкие лунки остались в неприкосновенности. Я, конечно, имею в виду четвертую, седьмую и пятнадцатую. Даже бездушный комитет, видимо, понял, что многострадальные игроки вытерпят только это и лишняя ямка с песком приведет, чего доброго, к бунту.
Джейн легко прошла три первые лунки, а у четвертой заволновалась. Вообще-то все шло хорошо, как ни странно, благодаря не великой любви к Родни, а улыбке и советам Уильяма.
Честно говоря, она уже немного жалела, что разрешила Родни приехать. Очень мило с его стороны, что и говорить, но как-то он не вязался со священной атмосферой. К примеру, он не мог постоять спокойно, а к тому же что-то напевал. Она чуть не отвлеклась, но собрала всю волю и сделала великолепный удар.
– Здорово, – сказал Уильям Бейтс.
Джейн благодарно улыбнулась и посмотрела на Родни, ожидая похвал. Конечно, он не играет, но видно же, что удар – лучше некуда!
Родни стоял к ней спиной и смотрел вдаль из-под руки.
– Какой пейзаж! – произнес он. – Тихая зеленая впадина, залитая солнечным светом. Невольно вспоминаешь Авил он…
– Вы видели мой удар?
– …где нет ни дождя, ни снега, ни резкого ветра. А? Что? Удар? Нет, не видел.
