– Чем же?
– Чем-то полезным. Вы и представить себе не можете, как мне хочется быть полезной. Делать одно и то же изо дня в день: ходить в гости, покупать одежду, читать дамские журналы – для меня это пустая трата времени.
Джон подумал, что для юной леди это самое что ни на есть подходящее времяпрепровождение, но вслух дипломатично сказал:
– Наверное, это очень скучно, но, по-моему, в школе вам будет не менее скучно.
– Я прочитала все книги, какие были в библиотеке, и, честно говоря, не представляю, чем бы еще я могла заниматься. В конце концов, жизнь без серьезного занятия – ничто.
– Без серьезного занятия? – повторил Джон, с сомнением посмотрев на нее.
Ему начало казаться, что при внешней красоте она все же была не так привлекательна, как ему показалось поначалу. Юные леди не разговаривают о «серьезных занятиях». А если разговаривают, то таких мужчины избегают.
– Но разве для женщины брак – это не серьезное занятие? – спросил он. – Воспитание детей тоже вполне серьезное занятие. Наверняка вы скоро выйдете замуж…
– Нет, спасибо, – сказала она так, будто отказывалась от добавки супа. – Брак не для меня.
– А у вас есть опыт?
– Нет, но я видела достаточно, чтобы понимать, что любая здравомыслящая женщина не захочет себя связывать.
Джон опешил. Юные леди обычно так не разговаривают.
– Значит, нам, бедолагам, повезло, что в мире не так много здравомыслящих женщин, – сказал он, пытаясь превратить разговор в шутку.
– Здравомыслящие женщины есть, и их немало, – возразила она. – Их даже очень много.
– Тогда как же получается, что они выходят замуж?
– Потому что мир не оставляет им другого выбора, – сказала она. – А иначе…
Почувствовав, что разговор заходит в угрожающую стадию, Джон воскликнул:
– А почему бы нам не представиться?
– Джина Уилтон, – сказала девушка и протянула руку.
Он взял ее руку, чтобы пожать, и чуть не вскрикнул, когда ее пальцы решительно стиснули его кисть.
– И вы живете в Литтл Кингсфорд?
– Да, рядом с замком.
Джон посмотрел на нее с любопытством.
– Почему вы упомянули замок?
– Потому что мысли о нем преследуют меня всю жизнь. Из окна моей спальни видна устремленная в небо огромная башня. К тому же это ведь настоящий замок. Сейчас так много зданий называют замками, хотя это обычные дома, построенные пару сотен лет назад.
– Замок Честертон был построен еще в те времена, когда замки служили крепостями. У него есть настоящие стены с зубцами и башни с бойницами, чтобы можно было обстреливать стрелами противников, и ров… Вообще-то рва там уже нет, – уточнил Джон. – Его засыпали много лет назад. Но место, где он проходил, до сих пор видно.
– Я в детстве придумывала разные сказочные истории про этот замок. Я представляла себя рыцарем в сверкающих доспехах.
– Женщины не бывают рыцарями, – твердо сказал Джон.
– Я переодевалась, – не менее твердо произнесла она. – На своем верном коне Максимусе я сражалась с драконом и защищала слабых.
Джон про себя подумал, что слабые при виде такой устрашающей девицы, наверное, разбегались бы кто куда, но он был джентльменом и потому не стал этого говорить вслух, а лишь поинтересовался:
– А девицей, попавшей в беду, вы никогда не были?
– Кому такое может прийти в голову? – искренне удивилась она.
– В самом деле…
– Женщины тогда жили ужасно. Только то и делали, что сидели дома и ждали, пока мужчины вернутся после приключений. Я бы предпочла приключения. А вы разве нет?
– Мне нравится путешествовать, – признался он.
– Ах да, помню, вы говорили, что бывали на Востоке. Расскажете об этом?
– Нет, – категорическим тоном отрубил Джон.
– Почему?
– Потому что вы не даете мне слова вставить.
– Ох, простите меня, у меня привычка такая – много говорить.
– Могу себе представить. Не хотел бы я оказаться на месте того дракона. Вы бы несчастное существо до смерти заговорили.
Она захихикала, на удивление приятно.
– Теперь, – сказал Джон, – когда мне удалось заставить вас ненадолго замолчать, позвольте представиться мне.
– Да, я не дала вам возможности, верно.
– Странно, что вы заметили. Вы, вероятно, захотите узнать, что мы будем соседями, потому что я еду в замок.
