Рафаэль сделал вид, что не услышал ее слов. Он повернулся к ней спиной и прошел к двери.
– Мартина перевезли в комнату для гостей, которая находится внизу, – говорил он на ходу, не обращая внимания на Клементину, идущую следом за ним. – К ней пристроили большую террасу и сделали выход, чтобы было удобно проносить его в сад. Он так обрадовался, когда узнал, что ты решила приехать. Кроме того, Мартин очень привязался к Анне и много времени проводит с ней.
– Сначала я хочу увидеть дочь, – Клементина присела на краешек дивана. – Я очень соскучилась.
– Она с Мартином в саду.
– Одни?!
– С ними Роза, – Раф улыбнулся и подошел к барной стойке.
– И мне налей что-нибудь, – осторожно попросила Клементина, боясь, что он будет смеяться над тем, что она решила подкрепиться перед встречей с Мартином. – Как он? Есть надежда, что он поправится?
– Никакой, – покачал головой Рафаэль и подал ей бокал. – Во всяком случае, так утверждают врачи. И вообще, до сих пор остается загадкой, как он смог выжить. Мартин перенес столько операций, что все удивляются его силе и воле к жизни. Твою мать, Клементина, что же ты натворила?!
– Я подожду, когда они вернутся с прогулки. Оставь меня одну, пожалуйста.
Раф поцеловал ее в затылок и вышел. Клементина потерла лоб рукой. Она не боялась встречи с Мартином, потому что хотела видеть его, но ей было страшно от осознания того, во что она превратила жизнь любимого человека. Что она скажет ему, когда увидит? Как посмеет смотреть ему в глаза?
Когда ее предупредили, что Мартина перенесли в его комнату и он ее ждет, она долго стояла перед дверями комнаты, не решаясь постучать. Ноги не слушались, но она заставила себя войти внутрь и, остановившись перед кроватью, взглянуть в его светившиеся любовью глаза.
– Мартин! – сдавленно выкрикнула Клементина и приложила руки к груди.
Худой, весь в морщинах, этот человек был совсем не похож на того Мартина Хаксли, которого она видела в последний раз. Клементина хотела подбежать к нему и крепко обнять, но вместо этого опустилась на корточки и заплакала.
– Клементина, – тихо позвал ее Мартин и глазами показал на кровать.
Сейчас он все отдал бы за одно мгновение объятий. Мартин ни в чем не винил Клементину, потому что любил ее. Он любил ее с той минуты, когда впервые взял на руки. И даже в тот момент, когда он захлебывался кровью от причиненных ею ран, его сердце было наполнено любовью.
Клементина присела рядом и дотронулась до его лица. Ее пальцы гладили твердую кожу, она вспоминала свои детские ощущения, когда она садилась к нему на колени и ласково прижималась к его груди.
– О, Мартин! Я даже не имею права просить у тебя прощения.
– Я хочу обнять тебя, девочка моя, – прошептал он. – Это ты прости меня за то, что я с тобой сделал. Я во всем виноват.
– Я люблю тебя, – просто сказала она.
– Не уезжай, – попросил Мартин, – останься со мной. Я всегда хотел, чтобы ты была рядом, но не такой ценой. Прости меня, Клементина.
Она положила его безжизненную тонкую руку к себе на колени и глубоко вздохнула.
– Мне нужно будет уехать, – наконец проговорила Клементина. – Но я вернусь к тебе.
Клементина решила остаться в Майами еще на несколько дней и все свое время проводила с Мартином и Анной. Часами они сидели в саду, слушая глупые монологи Рафаэля, вспоминая смешные моменты из прошлого или слушая тишину. Мартин никогда не возвращался к тому печальному дню, когда Клементина стреляла в него, да и сама Клементина боялась говорить об этом.
Впервые за много лет Мартин чувствовал себя счастливым. Он всматривался в лицо Клементины, пытаясь запомнить его, словно боясь, что больше никогда ее не увидит. Его действительно мучил страх, что она уйдет и уже не вернется, но сейчас он как никогда отчетливо понимал, что не сможет удержать ее, и не только потому, что его тело было не подвластно ему. Нет, Мартин наконец осознал, что не может решать за Клементину, где и с кем ей быть. Наверное, нельзя слишком сильно любить человека, потому что такая любовь приносит ему лишь боль. Нельзя из-за своего эгоизма заставлять любимого жить не своей жизнью, принуждать его делать то, на что он не способен. Нельзя вынуждать его быть тем, кем он не является на самом деле. Безумная любовь, думал Мартин, сродни собственничеству, потому что один человек стремится безраздельно владеть другим. Он думает, что знает лучше и больше другого, что он оберегает и защищает любимого, забывая о чувствах того, кого он любит. Тогда мы превращаем предмет своей любви в безвольную куклу, которая должна нам подчиняться. Но стоит ей начать сопротивляться, как мы чувствуем себя обманутыми и всеми силами стремимся вернуть прежнее положение вещей. Мартин понимал, что он играл с Клементиной, но он также знал, что любит ее. И пусть его любовь причиняла страдания им обоим, это все же было самое лучшее чувство, которое он когда-либо испытывал в своей жизни. И сейчас, видя то же самое в глазах Клементины, он ощущал себя счастливым. Он не мог пошевелиться, но все в душе его пело и летало, когда она смотрела на него и ее губы говорили о любви.
