— Ты уже в курсе, да?
— В курсе… про что.
— Про кого.
— Про… кого?
— Про Артеуса?
— Артеуса?
Неужели просто совпадение? Неужели, когда за их спинами, внутри простого сруба, лежал умирающий Артеус, чья душа была ранена фанатиком — Хельмер заявился просто так. Просто поболтать. Будто… будто ему больше не с кем было вести беседу.
— Не важно, — покачал головой Хаджар. — У тебя что-то случилось?
— Что-то случилось? — фыркнул демон. — Это все равно, что если бы заяц спросил, что тревожит волка. Я хищник, Хаджар — а ты добыча.
Хаджар опустил ладонь на рукоять клинка. Демон явно был пьян. Но Хельмер, видя эти движения, только в очередной раз фыркнул и покачал головой.
— У меня был враг… лучший враг… и, пожалуй, единственный, за все тысячи эпох моих странствий… друг. Я хотел его убить. И хотел спасти. Хотя бы попрощаться. Сказать, что не было сказано. Проводить в последний путь, — Хельмер протянул ладонь и в неё легла новая емкость с горячительным. — А теперь… теперь мы разделены больше, чем расстоянием или временем. Теперь это судьба, Хаджар. Сбываются старые пророчества. И я потерял своего единственного друга и так и не смогу спеть тому тризны. Проводить к праотцам, когда придет его час.
Хаджар счел бы, что все это — очередной спектакль, дурацкая выходка демона, но что-то подсказывало, что Хельмер был серьезен. И у демона действительно был друг… враг.
— И кто твой…
— Вы встретитесь с ним, — перебил Хельмер, затем поправил шляпу и растянулся на своем троне из роя ночных кошмаров. — ну что мы все обо мне, да обо мне. Как твои дела? И где прекрасная Летэя и…
Хельмер вдруг повел носом по воздуху, а затем вытянул ладонь. Прямо из сруба к нему на кончики пальцев опустился маленький черный комочек страха и страданий — сны Артеуса. Хельмер заглянул в них и его единственный глаз расширился от удивления, а затем тот громко засмеялся.
Смеялся долго. С чувством. Радостно и, вроде, даже, с облегчением.
— А я ведь ему говорил не пить ту брагу! Говорил ведь, проклятому коротышке! — он хлопал себя по коленям. И смех его звучал разбитыми осколками старого стекла. Как если бы человек пытался скрыть за радостью глубокую рану и боль. Только вот — Хельмер не был человек. И об этом нельзя забывать. — Значит, ранена душа и ты… собираешься навестить Титанию?
Хаджар даже икнул.
— И ты все это понял по одному только сну Артеуса?
— Проживи с мое, Хаджи, — подмигнул Хельмер, а затем вскочил на ноги и направился к горам. На полпути он остановился и повернулся к Хаджару. — Чего сидим, генерал? Кого ждем? Королева Лета сама свой дворец на копье не поставит! Давай-давай. Пошевеливайся. Времени не так много, а у меня девственницы… могут перестать ими быть! И даже не из-за меня! Обидно будет… а когда я обижен, обычно умирают столь любимые тобой смертные.
— В каком смысле ты…
— Ой, да остынь, Хаджи… остынь, да? Забавный каламбур. В том смысле, что в этом приключении твоим спутником будет выступать сам Хельмер, Эмиссар Князя Тьмы, Повелитель Ночных Кошмаров, Любитель Девственниц, Странник Среди Ночных Горшков и… не спрашивай, откуда у меня эта регалия. История весьма неприятная, хоть и забавная.
Это был Хельмер, которого Хаджар знал. Болтливый, имеющий свои скрытые мотивы и жутко раздражающий одним своим присутствием.
И в любой другой ситуации Хаджар бы держался подальше от такого компаньона, но сейчас. Как бы не был весел демон, как бы не старался выглядеть, как прежде, но в его единственном глазу тлела тоска. Такая же, как во взгляде Бадура или как у самого Хаджара. Как у любого человека, переживающего душевную боль.
Спустя несколько минут снег уже припорошил следы человека и демона отправившихся в мир духов. История, что может статься лишь в легендах и балладах.
