— Эй, парень, не лез бы ты не в свое дело! — те пятеро весельчаков тоже подошли и теперь меня разглядывали.
— Пошли, ниггер, поговорим под звездами, — сказал один из них и вытащил из кармана складной нож.
— У тебя есть нож? — спросил я чернокожего.
— Нет, сэр.
— Парень, отдай мне нож и можешь сходить прогуляться с этим чернокожим человеческим существом.
— Да пошел ты… — незнакомец испугался, но эти слова были оскорблением. Пришлось сломать ему руку. Мне даже не хотелось тратить энергию на мысленный приказ.
Он свалился на пол, словно я сломал ему ноги, и завыл. Противно так подвывая. Остальные четверо быстро охладели к шутнику и бросились к валяющемуся на полу приятелю.
— Вставай, Питер. Пошли, мы поможем тебе дойти до госпиталя, — сказал один из них, а уже на пороге добавил:
— Забирай своего ниггера и мотай отсюда. Чтоб я тебя больше не видел. Следующий раз вызову стражу.
Я кивнул, мне кроме чернокожего, видевшего звездную лодку больше никто не был нужен. Ах, нет! Еще Ларри. Я хотел, чтобы после победы она стала жить со мной. Во дворце…
— Спасибо, громила! Я работаю на Трехпалого Сэма и смогу тебя отблагодарить. В любом случае сегодняшний обед за мной, — пробился до моего сознания голос чернокожего.
— Как твое имя?
— Кири Берт, а тебя как кличут?
— Реутов, — с трудом поняв вопрос, ответил я.
— Хелло, Реутов. Куда мне пригласить тебя обедать?
— Туда, где кормят, — мне показалось, что он говорит на другом языке, но Берт засмеялся:
— Ты шутник… Так куда?
— Решай сам, только нужно взять еще Ларри с собой.
— Ларри? Это твоя девка?
Я решил, что девка, это наверняка сокращенное слово «девочка» и кивнул:
— Она уже проголодалась.
— О'Кей, — сказал Берт. — Поехали, я на колесах.
— Я думал, это у тебя ноги, — вырвалось у меня, и я взглянул на его ноги.
Это были ноги. Просто ноги и больше ничего, и никаких колес. Промелькнула мысль, что Берт сумасшедший и слово шулер именно это и значит.
Чернокожий опять засмеялся, хлопнул меня по плечу и вышел. Я вздохнул и последовал за ним.
Выражение «я на колесах» значило, что за углом стоял его механизм для передвижения, изготовленный намного аккуратнее трактора Пахана. Я обрадовался этому открытию, потому что очень не хотел бы иметь сумасшедшего проводника к звездному кораблю,
— Садись, Реутов.
— Здесь не далеко, пошли пешком.
Еще часа три мы истратили на переодевания. Дома не во что было переодеваться, но Берт привез нас в огромное здание, где масса одежды висело на витринах. Ларри была в восторге и совершенно забыла о голоде. Я тоже был рад, подобрав более удобную экипировку. Наконец, мы добрались до места, где кормили.
В довольно большом зале, тесно сгрудившись, стояли столики в окружении трех — четырех стульев. За столиками сидели люди. Некоторые из них ели, другие смотрели; потом они менялись ролями. Явно голодные ели медленно, чтоб не выдать своего голода. Явно сытые ели быстро, чтоб побыстрее забить в глотку ритуальный ужин, или обед, или завтрак и вернуться к своим делам.
Под низким потолком метались от лампы к лампе причудливые облака сизого дыма, который выпускали изо рта уже поевшие. Как они это делали, я разглядел немного позже, когда заметил, что они время от времени прикладывали к губам наполненные какой–то измельченной высушенной травой бумажные трубочки, предварительно подожженные.
В самом дальнем углу, надежно укрытые блаженными лицами вдыхателей дыма и сизыми облаками, сидели мутанты. Их отталкивающего вида конечности непринужденно сжимали столовые приборы, а блестящие в тени капюшонов глаза настороженно обегали зал в поисках врагов. И раз их искали, значит, враги у них были. Неожиданно, мне понравились мысли, что витали под грубой тканью балахонов. Мутанты были воинами. Их тела были приспособлены к войне, и мысли их говорили о готовности к нападению. Видимо, именно о таких существах упоминал Пахан во время ритуала знакомства.
— Берт, кто они, — спросил я у чернокожего человека, который привел нас сюда.
— Это горки.
— Почему они здесь, а не в отведенных для них кварталах? — задала вопрос Ларри.
Темнокожий побледнел. Довольно забавно было видеть, как это у него получилось.
