Я так и не узнал, отправил ли король Рунсибел своих рыцарей в погоню за мной. Не сомневаюсь, что его гордость была крепко уязвлена, однако, с другой стороны, думаю, что и он, и королева, и — наверняка — их дочь были довольны, что избавились от меня. Если бы они решили меня поймать, труда бы это не составило никакого. Мои уши имеют обыкновение торчать чересчур заметно, а ярко-рыжие волосы длинны и всклокочены. Нос у меня крючком — после нескольких попыток его сломать, — правда, мои глаза имеют изумительно приятный серый оттенок, но, увы, на фоне общей неразберихи, составляющей мою внешность, эта их положительная особенность обычно остается в тени. Скажу более: я хром на правую ногу и передвигаюсь при помощи посоха изрядных размеров, который служит мне еще и оружием. Короче говоря, меня легко выследить и трудно замаскировать.
У Шейри внешность была не такой бросающейся в глаза. Одевалась она, как правило, в черное, черные как смоль, коротко подстриженные волосы лежали кольцами возле ушей, а ее несколько выступающий подбородок всегда был вздернут, словно эта особа бросала вызов окружающему ее миру, провоцируя его на хороший выстрел. Бывали минуты, когда я думал, что основная цель ее жизни — изводить меня и наслаждаться причудливыми превратностями моей судьбы. Однако — по-своему — она была мне самым преданным другом, при условии, что под словом "друг" подразумевается "постоянный раздражитель".
На случай, если рыцари Рунсибела пустятся за нами в погоню, мы подались на запад, а оттуда — на север, чтобы укрыться в Утомительном лесу. Это было предпринято не без некоторого трепета с моей стороны. В этом лесу гнездилась злобная компания чудовищ-головорезов, известная под названием арфисты-затейники, а у меня с ними была личная ссора. Предпочтительнее, конечно, было найти убежище в Элдервуде — в лесу, где я провел молодость, но попасть туда можно было только по оживленным дорогам, а на таких я не мог чувствовать себя в безопасности, или же через Ревущую Глотку Вечного Безумия, о которой чем меньше будет сказано, тем спокойнее. Кроме того, Шейри, похоже, была совершенно уверена, что если возникнут трудности, то ее магические приемы, связанные с погодой, живо избавят нас от арфистов; таким образом, Утомительный лес стал на время нашим укрытием, где мы дожидались, пока имечко Невпопад постепенно откочует на зады королевской памяти.
К счастью, я имел изрядный опыт лесного существования — это был один из моих немногих талантов, кроме, соответственно, таланта к побегам, спасению собственной шкуры и искусства непревзойденной трусости. Лесной опыт я приобрел в юности и не утратил его с течением лет, ушедших на мое возмужание. Когда мы нашли временное прибежище в Утомительном лесу, мне было без малого двадцать. Мы отыскали пещеру, где могли поселиться, — она была надежно укрыта от случайных взглядов как снизу, с земли (воров), так и сверху, с ветвей деревьев (арфистов-затейников). Мы решили передохнуть там несколько дней, а затем податься дальше на запад, чтобы между нами и людьми Рунсибела легло как можно большее расстояние. Я проводил время на охоте, ловил мелкую дичь, Шейри же попеременно то предавалась медитации, то вела себя так, словно у нее имелась возможность тратить время гораздо лучше, чем в общении со мной.
Впрочем, что там ни говори, а уживались мы с ней неплохо. Я, к примеру, намекнул Шейри, что не прочь бы обучиться какой-нибудь магии, и она стала учить меня карточным фокусам. Понятно, это никакая не магия, и поначалу я на нее очень сердился. Но вскоре стал получать от карт настоящее удовольствие. Я очень быстро учился, а заодно приобрел определенную ловкость рук, позволявшую сбивать зрителей с толку и вытаскивать карту как бы из воздуха. Честно говоря, последнее — не такой уж и сложный трюк. Надо просто вытянуть руку прямо, удерживая верхние углы карты на тыльной части ладони между пальцами, а затем быстро выбросить карту вперед. Создается впечатление, что карта появляется из ниоткуда. Как я уже отмечал, прием не бог весть какой, но порою качество нашей жизни мы измеряем количеством бездумных забав, которые изобретаем, чтобы развлечь себя на пути к могиле.
