Он пожал плечами:
— Во всяком случае, потеря невелика.
— Для тебя, — уточнила она. — Твоя приятельница все еще здесь.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Да, — сказал он, — она здесь.
— Разумеется, она ведь — твой гость. Он оттолкнулся плечом от дверного проема и подошел к ней вплотную:
— Ты действительно хочешь иметь мужа, который будет бояться меня?
Ее глаза смотрели на него в упор.
— Нет, — возразила она. — Я хочу такого, который собьет с тебя спесь.
Его губы дрогнули в презрительной усмешке.
— И кому же это удастся? Она отвела глаза, припомнив Джека Харриса и многих других своих поклонников.
— Почему ты не уехал с ними? Мне показалось, что Вивиен вчера вечером произвела сильное впечатление на Ларри.
— Я не всегда разделяю вкусы Вивиен. Глядя на темно-зеленую обивку сиденья, Кэтрин нервно чертила пальцем на ворсе бархата какой-то затейливый узор.
— Почему ты не позволил ему остаться, Блейк? — с обидой спросила она. — Он не доставлял тебе никакого беспокойства.
— Не доставлял? — Блейк докурил сигарету и вышвырнул окурок на гравий. — Чертов сопляк, заставить тебя вести машину в такой ливень! Я готов был переломать ему ноги!
Она воззрилась на него в полном недоумении:
— Это была моя машина, он постеснялся попросить, чтобы я пустила его за руль.
— Я бы не постеснялся, — отбрил он. — И пересел бы. Будь я с тобой, ты бы ни за что не выехала из Чарльстона.
Она улыбнулась про себя: именно об этом она и думала по дороге домой.
— Было несколько таких моментов, когда я пожалела, что тебя нет рядом, — призналась она.
Он не ответил, только лицо его вдруг странно напряглось.
— Ты не должен был волноваться, — продолжала она, опасаясь нового взрыва. — Ты же сам учил меня водить машину, помнишь?
— Я помнил, что ты оказалась в опасности в обществе дурака, сопляка, который не сумел о тебе позаботиться, — отрезал он. — Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы убил его.
Он не повысил голоса. Но слова его прозвучали как крик.
— Что за бред! Ты просто злишься! — Она нервно засмеялась.
Он не улыбался. Взгляд его темных глаз пронзил ее с такой силой, от которой в крови вспыхнуло пламя.
— Я всегда злюсь, когда дело касается тебя! Ты только сейчас заметила?
И такая страстность была в его словах, что губы ее приоткрылись от удивления, а взгляд стал пристальным и мягким.
Блейк оперся своей большой рукой о спинка сиденья за ее плечами, не сводя глаз с ее полуоткрытого рта. Он стоял совсем близко, так близко, что она могла ощущать его запах, терпкую смесь мыла и одеколона, чувствовать тепло его большого тела.
— Блейк, — прошептала она, изнемогая, не находя слов, не помня себя.
Он наклонил свою темную голову и коснулся губами ее рта, и от этого тихого, как шепот, бережного прикосновения сердце ее бешено застучало, дыхание участилось. Он отстранился, а она робким движением обвела пальцем твердую линию его чувственного рта. Трепетное молчание прерывалось только шумом ветра и далеким криком какой-то певчей птицы.
Его губы шевельнулись, захватили ее изучающий палец, а кончик его языка мягко переместился ему навстречу. Она глядела в его глаза и читала в них возбуждение.
Он с нежностью вглядывался в ее вспыхнувшее лицо.
— Встань, Кэтрин, — сказал он наконец. — Я хочу почувствовать тебя всю.
Она повиновалась, как лунатик, позволив ему привлечь себя так близко, что его сильные бедра прижались к ее бедрам, а мышцы крепкого торса — к ее мягкой груди.
Его большой палец коснулся ее рта, и Блейк взглянул на него, словно хотел запомнить движение.
— Боишься? — спросил он незнакомым хриплым голосом.
Она покачала головой, в ее ответном взгляде была жажда и обреченность.
— Прошлый раз…
— Это не будет как в прошлый раз, — выдохнул он. — Кэт…
Ее мягкие губы приоткрылись в страстном ожидании встречи с его губами.
Тонкие руки сомкнулись вокруг его шеи, она лихорадочно возвращала ему поцелуи, пытаясь показать, что может стать для него всем, чем он захочет.
Его сильная рука забралась в толстый узел волос у нее на затылке, а властный рот требовательно раздвинул ее губы. Она вся дрожала, потрясенная интимностью этого глубокого проникновения. Она с изумлением ощутила на своей спине его руки, скользнувшие под свитер, их ласкающие прикосновения к шелковой коже.
