- Отто, помолчите, - перебил его фон Раух. – Магическое лечение сопровождается ложным ощущением эйфории и прилива сил, но это иллюзия.
- Да уж... Эйфория... - снова хихикнул канцлер, хотя получилось скорее бульканье.
- Помимо исцеления, артефакт дает анестезию, - пояснил отец Георгий тоном лектора. – По действию сходную с эффектом некоторых наркотических веществ. Вы, господин Воронцов, как говорится, закумарены. Так же можно употребить модные в богемной среде термины «обдолбаны» и «угашены». Вам действительно лучше помолчать.
Канцлер от таких слов ошарашенно икнул. Кавалергард приподнял бровь и промолчал.
Пока они переваривали епископскую эрудированность, отец Георгий мысленно поздравил себя с маленькой победой (ошеломить возможного противника - полдела) и подошел к нападавшему. Убийца-неудачник упал затылком на резной угол низкого столика. Ему повезло всего лишь потерять сознание, а не проломить себе череп.
Повезло ли? Все равно на плаху, а так бы умер мгновенно.
- Господин фон Раух, этого вы тоже магией лечили? – поинтересовался епископ.
Кавалергард подошел поближе, пристально посмотрел на культю.
– Крови должно быть намного больше, - пояснил епископ. - Она фонтаном била, брызги веером по потолку, а на ковре совсем немного, как будто жгутом перетянули. Но жгута я не вижу.
Кавалергард пожал плечами:
- Ну не давать же ему так просто помереть. Нам с ним еще многое нужно обсудить.
Ответ получился сомнительным, но отец Георгий не стал уточнять. Быстро осмотрелся, снял шнур с гардины и перетянул культю. Так, как когда-то перетягивал солдатам – кому повезло дожить до прихода лекарской команды. Взял несколько подушечек с дивана, устроил пострадавшего, чтобы рана была повыше. Оглянулся в поисках бинта...
- Гоша, сгинь, - услышал епископ знакомый женский голос от двери.
Охранитель обернулся с улыбкой. Воспоминания не ходят одни.
На лице Георга фон Рауха на полсекунды мелькнуло выражение удивления, недоумения, и, кажется, обиды? Этот момент стал для отца Георгия еще одной наградой за страхи.
Полная пожилая дама в кавалергардской форме на них уже не смотрела – встала на колени рядом с канцлером, положила руки на его грудь и полностью погрузилась в магическое лечение. Канцлер снова булькнул, но говорить больше не пытался.
Пришедший с ней лейб-медик молча поклонился отцу Георгию, осмотрел однорукого, уважительно кивнул епископу и приступил к перевязке.
Во время Войны Принцев отец Георгий успел поработать в лазарете. Где застала беда – там и пригодился. Тогда он и познакомился с Викторией Бельской, ментальным магом-медиком высочайшего класса, последним спасением для безнадежных.
Законы о магии тогда только что изменили. Личный приказ Александра о «полезных колдунах» до войск довели, конечно, но случалось всякое. Бывший сержант, а теперь – охранитель, он стал для мага-врача гарантом безопасности, личным охранником и ассистентом. Пригодились и Знак Охранителя, и умение качественно дать в морду, и какой-никакой опыт полевой медицины, подзабытый с рогенской кампании.
Глядя на то, как Бельская вытаскивает раненых с того света, отец Георгий благодарил Господа за возможность ей помочь. А что дамочка – колдунья, а еще резковата и не всегда соблюдает приличия в разговоре (проще говоря, ругается хуже обозников) – так все мы грешны.
Колдовать рядом со святынями охранителей было сложно, и «Гоша, сгинь» стало паролем: «Отойдите, отец Георгий, подальше, пожалуйста. Когда закончу, сделаете перевязку».
Сейчас, после всех перемен, кто-то мог счесть оскорблением такое обращение к Провинциал-Охранителю Гетенбергскому. Умник рисковал получить от отца Георгия весьма пламенную отповедь, возможно, с превышением полномочий.
И не важно, что там пристало, а что не пристало епископам.
- Не беспокойтесь, тезка. Это она мне – «сгинь», - сообщил охранитель кавалергарду. Отец Георгий даже сумел не улыбнуться, глядя на каменное лицо Георга фон Рауха.
Епископ ненадолго вышел, отдал распоряжения, кратко расспросил нескольких гвардейцев и вернулся. Хорошо, что место преступления было довольно большой комнатой, а то пришлось бы ждать за дверью.
