— И именно поэтому ты быстренько выскочила замуж за Олега?
— Почему бы тебе, например, не объяснить мне хотя бы сейчас, как ты мог всего через несколько месяцев после этого жениться на этой дубине провинциальной, Маринке?
— М-да! Оба мы тогда с тобой дров наломали много. До сих пор щепки летят, — с грустью и тоской в голосе проговорил Андрей, и они оба надолго замолчали, пристально глядя друг на друга.
Ольга слышала, как надрывается, играя победный марш, звонок мобильника в ее новой сумочке. Чувствовала, знала даже, что это звонит муж. Но ей очень не хотелось при Андрее разговаривать с ним. Принесенный официанткой кофе давно остыл. Растаяло и аппетитное клубничное мороженое, которое уже просто плавало в ярко-красном сиропе. Невольно возникшая за столом пауза затянулась. Легкое, приподнятое настроение сменилось противной тоской то ли по прошлому, то ли по будущему.
— Ты когда в Германию вернешься? — разрядила молчание Ольга.
— Недели через две, думаю, не раньше.
— Здорово, отлично! — оживилась она, совершенно неожиданно и резко сбросив с себя печаль. — Именно в это время я, запомни, как раз буду в гостях у своего брата Станислава, ты его должен, конечно, помнить. Он живет в Гармиш-Партенкирхене, под Мюнхеном.
— Чудное, сказочное курортное местечко. Несколько раз бывал там зимой, на горных лыжах катался. А что там делает Станислав?
— Он там уже несколько лет работает по контракту. Преподает в американском Маршалл-центре, знаешь такой? Он, к слову, известный ученый-политолог. Доктор наук. Профессор. Вот так-то. Время идет. Все растут на глазах, и мы с тобой не молодеем.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
…И в будущее
(Бавария. Гармиш-Партенкирхен. 2005)
— Вы не хотите подкрепиться? — оторвал Ольгу от воспоминаний своим вопросом сосед в мятом сером костюме, совершающий путешествие в Аугсбург, — Я смотрю, вы задремали, но поскольку стюардесса объявила, что легкий завтрак развозят, решил вас немножко потревожить.
— Большое вам спасибо за заботу! — привычно выпалила она, автоматически открывая раскладной столик.
В голове невольно всплыло нежданно-негаданно оставшееся в памяти прошлогоднее сравнение. В прошлом году во время путешествия из Мюнхена в Париж в комфортабельном автобусе, как раз вместе с выходцами из бывшего Союза ей довелось наблюдать любопытный момент. Уезжали они рано, в семь утра. В это время за столиками кафе на улицах баварской столицы уже сидели, видимо, перед работой, некоторые жители и плотно завтракали белыми баварскими сосисками с картофельным салатом и кислой тушеной капустой, запивая все это пивом из больших, стоящих на круглых картонных подставках с фирменными рисунками кружек. У некоторых, перед кем на столиках таких кружек стояло сразу несколько, что особенно запомнилось, при этом были лоснящиеся, а то и потные, достаточно грубые лица.
Приехали в Париж они примерно в такое же утреннее время. Там также за столиками бесчисленных кафе на улицах сидело немало людей. Разница между теми, которых она вчера еще видела в Германии, и теми, кто был в этот день во Франции, состояла лишь в том, что в Париже в это время завтрак жителей состоял из кофе, круассанов всевозможных форм и размеров, свежеиспеченных, хрустящих булочек, намазанных маслом и повидлом, сыра, ну, пожалуй, еще и кукурузных хлопьев в молоке. Вот и все. Совсем разные люди. А живут и всегда жили и те и другие — не чета нашим. Даже сравнить нельзя.
Дребезжащая тележка стюардессы с аэрофлотским завтраком подкатила к Ольгиному ряду. Аккуратненькая светловолосая девушка в униформе, приветливо улыбаясь, протянула ей запечатанное в плотную фольгу традиционное корытце с едой и налила в темно-серый пластмассовый стаканчик из большого, поблескивающего хромом чайника давно остывший кофе.
«Как бы там ни было, но перекусить все же стоит, — подумала Ольга, распечатывая незатейливый, почти как в прежние времена, „подарок“ Российских авиалиний. — Это тоже неплохо», — решила она для себя, увидев в корытце кусочек омлета, не первой свежести булочку, которую в народе давным-давно прозвали «шайбой», кусочек серого хлеба в целлофане, пару ломтиков сильно соленого лосося с двумя крошечными листиками вянущего не первый день салата, рядом с упаковками клубничного варенья и масла.
