— А если нарушитель расскажет про нас на суде? — опасливо произнес Соколов.
— Есть такая опасность, — кивнул Батталов. — Но мы примем меры. Денежки в общак сдаем уже завтра. Кто может, конечно. К остальным просьба — подсуетиться и перевести в Прибрежноморск нужную сумму. Не позорьте себя, признаваясь в безденежье. Кого выберем казначеем?
— Предлагаю Кондратьева, — сказал Головко. — Мэр города знает, как пользоваться деньгами.
— Ни за что! — воскликнул Батталов. — Мэры — известные казнокрады!
— Обижаешь! — погрозил кулаком Кондратьев. — Ну ты и гад, Марат!
— Извини, друг, но слишком часто твои коллеги портят показатели стране. Короче, никого из государственных служащих в казначеи не берем. Предлагаю Серегу Иванова. Он предприниматель, цену деньгам знает. Возражения есть?
— В принципе нам все равно, — кивнул Соколов.
— Вот и замечательно. Значит, двенадцатого июня в двадцать два ноль-ноль. Кстати, насколько я помню, в этот день отмечается какой-то праздник. Надо будет подкинуть ей записку с содержанием типа: «Берегись». Или напишем еще что-нибудь в таком же роде. Наймем какого-нибудь алкаша, который отнесет ее. Будет лучше, если он будет под кайфом.
Мимо прошел Токарев. Он поставил на стол, где сидели его друзья, пустую бутылку из-под пива и сказал:
— Девочку выбрали? Мои парни могли бы снять ее со сцены прямо сейчас, и проблем бы не было. Я тут же стал бы победителем. Только делать этого я не буду, потому что глупостями не занимаюсь. Я — пацан серьезный, в отличие от вас, недоносков.
Слегка покачиваясь, мафиозник ушел с площадки.
— Откуда он узнал? — ошарашенно спросил Иванов.
Милиция прибыла быстро. Наверное, по случаю праздника служба велась в усиленном режиме и реагирование было ускоренным, как никогда. «Скорая помощь» где-то задержалась и приехала позже. Марта Георгиевна также не показывалась. Наверное, испугалась того, что произошло. А мне почему-то показалось, что она все же вернется, предстанет передо мной и доложит по-военному: «Дорогая Женечка Охотникова, ваше приказание выполнено, милиция и „Скорая помощь“ проинформированы о случившемся. Разрешите идти? Есть!»
На пороге номера появились трое мужчин в бронежилетах, одетых на форменные милицейские рубашки с короткими рукавами, и в шлемах, с автоматами в руках. Позади них шел лейтенант в обычной форме. Белобрысый молодой человек лет тридцати, нос картофелинкой, светлые ресницы, кожа лица как у индуса. В руках черная папочка для документов, на правом боку кобура.
— Лейтенант Корнейчук, — представился он. — Что здесь у вас для нас?
Ну и фраза! Одновременно и витиеватая, и простая. Прямо готовое клише для подобных случаев.
— Попытка умышленного убийства, — ответила я, кивая на лежащего на полу неудавшегося киллера.
— Правда? — лейтенант внимательно посмотрел мне в глаза. — Профессиональными терминами изъясняетесь. Юрист по образованию?
— Почти, — сообщила я. — Работаю по схожей специальности.
— Понятно. И это вы его так спеленали?
— Моих рук дело, — скромно произнесла я.
Милиционер присвистнул.
— Ого, владеете восточными единоборствами?
— Немного. Самое главное — пистолетик подберите. Мы его не трогали, лежит как лежал.
Корнейчук нагнулся над киллером.
— Ты кто? Откуда? Местный? Из Прибрежноморска? Нет?
Парень молчал.
— Он вряд ли заговорит без адвоката, — сказала я. — Без толку стараетесь.
— Ладно, посмотрим. Кстати, ваши показания нам пригодятся. Сейчас сядем и все запишем. Вы приезжая?
— Отдыхающая. Из Тарасова.
Корнейчук повернулся к коллегам по работе.
— Ладно, ребята, грузите.
Двое парней в жилетах, закинув за спины автоматы, подхватили киллера и поволокли на выход, бросив на меня любопытный взгляд. Корнейчук сел за стол и раскрыл папочку.
— Итак, начинаем составлять протокольчик.
Мы успели записать только две строчки, как дверь распахнулась и в комнату ворвались два врача. Мужчина и женщина.
— Где тут раненая?
Увидев девушку и быстро сориентировавшись в обстановке, они прошли к тахте.
— Ей оказана первая помощь, — сказала я.
Врачи осмотрели плачущую Светлану, которой было очень больно.
— Идти можете? — спросил мужчина. — До машины сумеете дойти?
