И к неистовому ощущению сердечнейшей благодарности тут же подмешалась мысль, что он никак не должен упустить беднягу в третий раз.
— Э-эй! — сказал мистер Брэддок, осознавая, что ему в рукав вцепилась чья-то рука.
— Все в порядке, Брэддер, старина, — сказал Сэм. — Это всего лишь я.
— Кто? — Я.
— Кто — я?
— Сэм Шоттер.
— Сэм Шоттер?
— Сэм Шоттер.
— Сэм Шоттер, который учился со мной в школе?
— Он самый.
— Ты — Сэм Шоттер?
— Да.
— Так оно и есть! — заявил мистер Брэддок с полным убеждением и изъявил величайший восторг по поводу такой встречи. — Нибчайное спадение, — продолжал он, любовно разминая плечо Сэму. — Только час назад я разговаривал о тебе на Стрэнде с одним типусом.
— Да неужели, Брэддер, старина?
— Да. С гнусным таким, опасным типом. Я наткнулся на него, а он оборачивается и сразу говорит: «Знаешь Сэма Шоттера?» И нарассказал мне о тебе много всякой интересной всячины, всякой интереснейшей всячины. Я, правда, позабыл какую, но ты понимаешь, о чем я.
— Абсолютно, Брэддер. А что сталось с твоей шляпой?
Лицо Уиллоуби Брэддока озарилось неизъяснимым облегчением.
— У тебя моя шляпа? Где она?
— У меня нет твоей шляпы.
— Но ты же сказал, что моя шляпа у тебя.
— Нет, я этого не говорил.
— А! — произнес мистер Брэддок разочарованно. — Ну так давай выпьем по чашечке кофе.
С чувством путешественника, который после бурь и ураганов наконец-то достигает тихой гавани, Сэм расположился у стойки, которая столь долго оставалась землей обетованной, созерцаемой с отдаленной вершины Фасги. Два джентльмена оппозиции успели раствориться в ночи, но человек в подобии мундира остался и доедал свой тминный кекс с некоторым вызовом.
— Этот джентльмен твой друг, Сэм? — спросил мистер Брэддок, заказав яйца и кофе.
— Ни в коем случае! — ответил Сэм брезгливо. — Он же утверждает, что герцог Йоркский носит подстриженные усики!
— Не может быть! — шокировано сказал мистер Брэддок.
— Стоит на этом.
— Ну, значит, он полный осел.
— Наверное, его стукнули головой, когда он был младенцем.
— Лучше ничего с ним общего не иметь! — конфиденциально проревел мистер Брэддок.
Это был восхитительный поздний ужин. Сэм всегда питал к Уиллоуби Брэддоку теплейшие чувства, и широкий жест, которым тот заказал еще крутых яиц, доказал ему, что он отдал свою юную дружбу тому, кто ее вполне заслуживал. По его телу начинала разливаться приятная теплота. Кофе принадлежал к тому сорту, который вы отпиваете, а затем делаете еще несколько глотков просто для проверки, действительно ли он такой скверный, каким показался. Но он был горячим и согревающим. И вскоре мир показался Сэму отличным местечком. Он преисполнялся благодушием, с любезным вниманием выслушал подробнейшее описание речи, которую мистер Брэддок произнес на банкете выпускников Райкина, и даже смягчился настолько, что протянул оливковую ветвь человеку в подобии мундира.
— Смахивает на дождик, — сказал он по-дружески.
— Кто смахивает? — с недоумением спросил мистер Брэддок.
— Я обращался к джентльмену у тебя за спиной, — объяснил Сэм.
Мистер Брэддок опасливо покосился через плечо.
— Но разве мы разговариваем с ним? — спросил он мрачно. — Я думал…
— О да, — снисходительно сказал Сэм. — Я уверен, он, в сущности, отличный малый, его только надо узнать поближе.
— А почему ты считаешь, что он смахивает на дождь? — любознательно осведомился мистер Брэддок.
Но тут к их маленькой компании присоединился шофер такси. Он сказал, что не знает, какие у мистера Брэддока планы, но лично он желал бы добраться до постели. Мистер Брэддок потрепал его по плечу, излучая bonhomie [5].
— Это, — сообщил он Сэму, — замечательнейший типус. Я позабыл, как его зовут.
Шофер сообщил в свою очередь, что его фамилия Ивенс.
— Ивенс! Ну конечно же! Я знал, что она начинается с «М». Сэм, это мой друг Ивенс. Я забыл, где мы познакомились, но он везет меня домой.
— А где ты живешь, Брэддер?
— Где я живу, Ивенс?
— В Вэлли-Филдз, вы сказали, — ответил шофер.
— А ты где живешь, Сэм?
— Нигде.
— То есть как — нигде?
— У меня нет дома, — ответил Сэм просто и трогательно.
— Я б тебе его зараз выкопал, — сказал человек в подобии мундира.
