Иерархия выстраивалась и ниже уровня первопоходников. Далее приоритетным правом назначений пользовались участники боев на Северном Кавказе, тогда как офицерская масса, попадавшая в армию с весны 1919 г., преимуществ уже не имела[160].
В силу обособленности «цветных» формирований на командные посты в них выдвигались представители тех же частей, порой не обладавшие должной квалификацией. Командиров со стороны части могли не принять. По мере продвижения к Москве «цветные» части пополнялись офицерами военного времени[161]. Предпочтение при назначениях на командные посты отдавалось первопоходникам, как проверенным и надежным кадрам. Однако этих кадров не хватало. В итоге к концу войны на командные посты выдвинулись даже офицеры военного времени, не обладавшие должным опытом, но отличившиеся в боях.
К февралю 1918 г. в Добровольческой армии гвардейских офицеров оказалось около ста[162]. Потери на начальном этапе Гражданской войны, когда у белых сражались офицерские по своему составу части, были колоссальными. Достаточно отметить, что в одном из боев октября 1918 г. под Армавиром Сводно-гвардейский полк за день потерял 26 офицеров, включая командира полка, убитыми и 30 ранеными[163]. В апреле 1919 г. общее собрание офицеров Лейб-гвардии Преображенского полка, служивших на белом Юге, вынесло беспрецедентное постановление, возможное только в обстановке Гражданской войны: «Всем преображенцам из армии генерала Деникина перейти к Верховному правителю в Омск и заявить ему о готовности преображенцев быть, как и встарь, оплотом верховной власти, и в Омске приступить к немедленному формированию полка»[164]. Можно понять недоверие, с каким белое командование воспринимало после этого гвардейских офицеров (при том, что отношение к гвардейцам было непростым и ранее, поскольку вожди белых в основном происходили из армейской среды). Впрочем, в Сибирь уехала лишь одна группа преображенцев. Всего на белом Юге могло служить около 1000 гвардейских офицеров[165].
В представлениях современников и потомков сложилось впечатление, что белые армии Юга России были офицерскими по составу. Так ли это на самом деле? Если говорить о составе собственно Добровольческой армии в 1918–1920 гг., то, по оценкам исследователей, процент офицеров в ней менялся от 70,1 до 37,8 %[166]. В основном это была военная молодежь (к 1920 г. офицеры военного времени составляли 94,1 % офицерского состава).
Пока неизвестны весомые доказательства в пользу того, что в Белом движении на Юге России, как утверждал С.В. Волков, участвовали порядка 115 тысяч офицеров, из которых до 30 тысяч погибли и еще от 5 до 10 тысяч умерли от болезней[167]. Определенные сомнения в том, что подобные цифры в принципе возможны, можно заметить и в работах других исследователей[168]. Однако даже с учетом тыловых офицеров, реальных потерь, ротации кадров, производств непосредственно в белом лагере эти данные представляются существенно завышенными и опровергаются непосредственно документацией белых.
Действительно, в 1918 г. офицерский характер армии ощущался. В период 1-го Кубанского похода даже некоторые генералы, как, например, Б.И. Казанович, ходили в атаки с винтовкой в руках в качестве рядовых. Такое отношение к представителям военной элиты невозможно ничем оправдать. Однако после того, как ВСЮР в 1919 г. стали массовой армией, офицерская составляющая растворилась в общей численности войск. Как уже отмечалось, к 5 (18) июля 1919 г. во ВСЮР из 244 890 солдат и офицеров, включая и нестроевых, насчитывалось только 16 765 офицеров[169]. В боевом составе Добровольческой армии из 44 807 бойцов числились 3884 офицера, в Донской – из 43 033 бойцов было 2106 офицеров, в Кавказской – из 18 544 бойцов – 1120 офицеров, а всего в боевом составе ВСЮР – лишь 10 050 офицеров[170].
Можно предположить, что в период дальнейшего наступления с июля по октябрь 1919 г. с занятием Украины и Новороссии (в особенности таких крупных военных и культурных центров, как Киев и Одесса, где концентрировались десятки тысяч офицеров), а также части центральных губерний белые смогли мобилизовать еще некоторое количество офицеров. Однако если такие пополнения происходили, то, очевидно, не в боевом составе. Так, боевой состав ВСЮР на вышеупомянутую дату 5 (18) июля 1919 г., по данным Ставки, насчитывал 136 779 человек, а на пике численности к 5 (18) октября 1919 г. – только 158 469 человек
