Теперь, когда она находилась рядом, я увидел, что она даже красивее, чем показалось мне раньше. И напугана она гораздо сильнее, чем я думал. Она напряжение смотрела вниз. Я осторожно взял ее руку в свою и тихонько сжал. Совершенно бессознательно она ответила на мое пожатие. Поняла она это, лишь когда я выпустил ее руку. Она вздрогнула и, нахмурившись, быстро сделала шаг назад.
— Я только что поцеловал вас, — сказал я.
— Что? — тихо переспросила, она.
— Когда я был ребенком, мы называли такое рукопожатие «тайным» поцелуем. Так мы поступали, когда хотели поцеловать девочку при посторонних.
Я засмеялся при виде выражения ее лица, но тут у меня снова жутко заболела голова, и я замолчал.
Однако я добился своего. На ее лице вновь промелькнула тень улыбки, которую опять сменил страх.
Она еще раз внимательно оглядела улицу и сказала:
— А теперь мне нужно идти.
— С вашей стороны это будет большой глупостью. Вы не знаете ни этих двух типов, ни других, которые могут следить за вами. Сейчас у вас вид затравленной дичи. Вы похожи на лань, преследуемую собаками. Вряд ли вы сумеете скрыться из этого квартала незамеченной.
Она не ответила, а лишь сжала губы и повернулась спиной к окну. Я указал ей на стул, стоявший в ногах кровати, и она села, обхватив плечи руками, будто ей стало зябко.
— Когда все это началось? — спросил я.
С мгновенье она смотрела куда-то в сторону, потом покачала головой.
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
— Вы лжете, — отчеканил я и тут же заметил, как ее руки, скрещенные на груди, напряглись.
— Почему вы решили, что я обманываю вас?
— Мне так кажется...
Напряжение вдруг оставило ее, а вместе с ним исчезла и стена отчуждения, которая нас разделяла.
— Да, действительно, вы правы. Я сталкивалась с ними уже дважды.
— Когда именно?
— Первый раз — во вторник. Тогда меня едва не сбила машина прямо перед моим домом. А позавчера я заметила, что за мной следили.
— Как вы догадались об этом? Профессионалов обычно бывает трудно засечь.
Она ответила мне, не колеблясь.
— Я побывала в отделах дамского белья трех магазинов, где мужчины обычно не появляются, и заметила одного и того же человека во всех трех. Почувствовав неладное, я выбежала из магазина, сменила два такси, а потом спустилась в подземку.
Она замолчала и глубоко вздохнула. Потом, всхлипнув, закрыла лицо руками, изо всех сил стараясь сдержать рыдания.
Я с трудом поднялся с кровати, голова у меня буквально раскалывалась от боли, и заставил ее опустить руки. Это была не истерика. Просто на секунду она потеряла самообладание, но быстро пришла в себя.
— Продолжайте, — попросил я.
— Стоя на платформе, я вдруг почувствовала чье-то прикосновение. И тут же кто-то толкнул меня в спину, я полетела вниз, и в этот момент из туннеля появился поезд. Я слышала крики на перроне. Машинист пытался затормозить, я ударилась обо что-то головой и потеряла сознание, — она прикрыла глаза и потерла виски, как бы стараясь избавиться от мучавших ее воспоминаний. — Когда я пришла в себя и вновь услышала шум и крики, меня ослепил свет, и я сразу не могла понять, где нахожусь. Ужасно, это было просто ужасно!
И тут я вспомнил.
— Я же видел вас на фотографиях в газетах. Там писали, что вы упали между рельсами и угодили в дренажный колодец. Отделались ушибами и ссадинами.
— Да мне очень повезло.
— Но вы, насколько я помню, заявили, что сами поскользнулись на краю платформы.
— Да.
— Почему?
— Какая-то дурища сказала полицейским, что я пыталась покончить жизнь самоубийством. Ей, видите ли, показалось, что я сама прыгнула вниз. Вот я и сказала полицейским, что поскользнулась. Иначе меня бы задержали для дополнительных допросов.
— Но почему же вы не сообщили, что вас столкнули?
Она медленно подняла голову.
— Я побоялась. Когда тебя мучает страх, не так-то просто сказать правду.
— Да, — ответил я, — знаю. Как вас зовут?
— Энн Лоури, — произнесла она, искоса взглянув на меня. — Но вы задаете мне ужасно много вопросов. А сами-то вы кто?
— Вообще-то меня всегда звали Фил Рокка, но теперь я — никто.
Немного помолчав, она мягко спросила:
— Хорошо. А кем вы были раньше?
