Доля проигравшей стороны в призовом фонде чемпионата составляла $4000 за вычетом $400, потраченных на дорогу, проживание, питание и прочие необходимые вещи. Трелор считал, что оставшаяся сумма причиталась ему. Существенная часть его работы над Chinook не была оплачена – Шеффер подбрасывал ему «иногда по тысчонке». Последовала безобразная ссора, в которой, по воспоминаниям Шеффера, «верх взяли страсти, а здравый смысл был утрачен».
Возможно, истинная причина их разногласий носила философский характер. Трелора, как и Сэмюэла до него, больше интересовало машинное обучение, а не победы в игре. Какой толк был от Chinook как от системы искусственного интеллекта, если она всего лишь перебирала дебюты и предварительно просчитанные эндшпили, введенные в нее людьми, но при этом не могла думать самостоятельно? «Вы, конечно, скажете, что победа над Тинсли что-то докажет миру, – писал Трелор Шефферу в электронном письме. – Только вот я не совсем понимаю, что именно».
Трелор также опасался за сами шашки. «Я боюсь, что такие системы ИИ, как Chinook, уменьшат интерес к этой игре, – сказал он мне. – Как бы хорошо ни играл шашист, он понимает, что обыграть машину невозможно». И Трелор вышел из проекта.
Шеффер, оставшись без партнера-исследователя, взял полугодовой творческий отпуск и отправился в Лимбургский университет (ныне Маастрихтский университет), снова покинув семью. В Нидерландах он нашел академический рай игрового ИИ. Здесь его окружали специалисты по шахматам, международным шашкам и даже по четыре в ряд.
«В Маастрихте я мог часами напролет работать по ночам один в кабинете, не опасаясь, что меня побеспокоят», – писал Шеффер. Подобно Рокки перед боем с Аполло Кридом, Шеффер в Нидерландах тренировался вместе с Chinook. Он занимался спортом и сбросил вес. К лету более 200 компьютеров в университетах Нидерландов, Швейцарии и Канады, а также лаборатория ядерных вооружений в Калифорнии работали над Chinook – над его справочником дебютов, функциями поиска и оценки в миттельшпиле, а также над базой эндшпилей. Доработки чудовища ожидал одинокий профессор из Огайо в зеленом костюме и в очках, которому было уже под 70.
Во время творческого отпуска Шеффер получил очередное письмо от Чарльза Уокера. Уокер передавал ему привет от Тинсли и, между прочим, писал: «Удалось ли вам найти время, чтобы познакомиться поближе с учением Иисуса Христа? Полагаю, вы увидите, что это интереснее рекордов с Chinook».
Шеффер вернулся в Канаду незадолго до запланированного матча-реванша с Тинсли. Но семейная жизнь не стала передышкой в его крестовом походе. «Ты опять о нем думаешь, да?» – сокрушалась его жена, лежа рядом с ним в постели. Конечно, так оно и было.
Матч-реванш чемпионата мира по шашкам между человеком и машиной стартовал летом 1994 года в бостонском Компьютерном музее. Команда Chinook прибыла в штат залива, как неформально называют Массачусетс, с полным набором свежих заготовок – ходов, рассортированных по эффективности: более 40 серебряных, восемь золотых и один плутониевый. Кроме того, было модернизировано вооружение Chinook – компания Silicon Graphics предоставила новую машину специально для матча. Тинсли тоже прибыл в полной боевой готовности. По его словам, он подготовил с десяток ходов, «чтобы создать компьютеру проблемы».
Понедельник, 15 августа. Утром перед первой партией Шеффер с Тинсли встретились и вместе отправились к месту проведения чемпионата, находившемуся в четверти часа ходьбы, – точно два идущих в салун враждующих ковбоя, готовых выстрелить друг в друга в любой момент. По дороге они разговаривали. Тинсли рассказал Шефферу, что с ним произошло накануне ночью.
«Прошлой ночью мне приснился сон, – сказал Тинсли. – Господь сказал мне, что тебя он тоже любит».
Шеффер в растерянности молчал.
«Так вот, – сказал Тинсли, – меня это очень волнует».
Они вошли в музей и направились в игровой зал, в котором почти никого не было, кроме кучки журналистов и зрителей. Здесь они уселись на офисные стулья за небольшим столом у неоштукатуренной кирпичной стены. Игровую зону обрамляли баннеры с брендом Silicon Graphics и надписью «Чемпионат мира по шашкам». Монитор, за которым работал Шеффер, угрожающе громоздился на столе. Игра началась, однако до золотых заготовок дело не дошло. Первая и вторая партии были сыграны вничью. Третья и четвертая оказались «легкими ничьими». Пятая – «скучной ничьей». Шестая партия – ничья. День закончился, а кровь так и не пролилась.
