– Но сейчас ты здесь, и я очень этому рад.
– Я тоже рада, – взглянув на него через плечо, улыбнулась я. – А ещё я рада тому, что мне не придётся пешком топать. Ты ведь довезёшь меня, правда?
– Конечно! Залезай!
– Милый зверь! – обратилась я к гепарду. – Ты прокатишь меня до города?
«Милый зверь» боднул меня головой так, что я покачнулась, и зевнул, показав все свои великолепные острые зубы.
Я сочла это знаком согласия и с помощью Стэнна уселась на мягкую кожаную попону, которой была покрыта спина этого необычного средства передвижения. Стэнн уселся сзади и тронул поводья.
– Мы ведь не торопимся? – спросил он. – Мурлыка может прогуляться не спеша?
– Ты так и зовёшь его Мурлыкой? – рассмеялась я. – Такой зверюга вымахал!
– Конечно, – улыбнулся Стэнн. – Это же ты его так назвала. А я ничего менять уже не стал…
…Мы нашли этого крохотного, ещё слепого, котёнка, когда гуляли по лесу. Он лежал под корнями упавшего вигнума и плакал, как маленький ребёнок.
– Смотри, какая кроха! – я кинулась было к нему, но Стэнн схватил меня за руку:
– Подожди!
Он внимательно огляделся по сторонам:
– Вдруг тут мать поблизости. Пошли-ка лучше отсюда.
– Стэнн, он даже не в норе! Если бы мать была рядом, она бы давно прибежала. Что-то случилось. Слышишь, как он пищит? Буквально из последних сил.
Жалобный плач котёнка перемежался горькими всхлипываниями.
Стэнн снова оглянулся.
– Да. Наверное, ты права.
Мы подошли к малышу. Я взяла его на руки:
– Стэнн! Он худой, как велосипед! У него все косточки прощупываются! Его надо срочно накормить, не то он умрёт от голода!
Будто в подтверждение моих слов котёнок, нашарив мой палец, начал его сосать, но сил у него уже не было даже на это и, сделав пару сосательных движений, он тихонечко заскулил, жалуясь на судьбу.
Сердце у меня заныло:
– Стэнн, бежим скорее! Его спасать надо!
– Бежим!
И мы со всех ног кинулись на полянку, на которой оставили чудо техники, сделанное Стэнном по моим чертежам и описаниям – велосипед. До моего появления такого транспорта в этом Мире не было. Ну, а чтобы мы могли ездить на нём вдвоём, Стэнн его сразу и модифицировал, удлинив раму и сделав двойное седло.
Вскочив на велосипед, Стэнн побил все рекорды скорости. Мне иногда казалось, что колёса отрываются от земли и летят над тропинкой. Хотя, кто его знает, может, так оно и было. Стэнн уже тогда неплохо колдовал. Врождённый талант, как однажды выразился про его способности друг семьи, Главный Маг Высшей Школы Магии и Колдовства Атулис Гусоас.
Дома первым делом мы накормили малыша молоком. Лакать он ещё не умел, поэтому сначала, пока Стэнн носился по дому в поисках какого-нибудь приспособления для кормления, я кормила кроху с пальца: обмакивала его в молоко и давала котёнку его облизать. Потом Стэнн нашёл, наконец, пипетку, и дело пошло веселее. Вскоре маленький обжорка перестал чавкать и упал на спинку, кверху тугим, как барабан, пузиком. Я пощекотала его животик, почесала за ушком, и он, довольный жизнью, вдруг громко замурлыкал, будто моторчик включили.
Я рассмеялась:
– Ах, ты, мурлыка!
– Мурлыка? – переспросил Стэнн. – А что, давай так и назовём.
Так и стала наша находка Мурлыкой…
Я снова ласково погладила Мурлыку по крепкому загривку и повернулась к Стэнну:
– А как этот зверь называется? Никак вспомнить не могу.
– Гепьерд
– Гепьерд Мурлыка… Смешно звучит, – улыбнулась я. – Удивительно, что он меня вспомнил. Через столько-то лет.
– Он очень скучал по тебе, когда ты пропала. Ты ж для него второй мамой стала.
– Это да… – я снова погрузилась в воспоминания.
…Мурлыка рос очень быстро. Так быстро, что уже через полгода был мне по пояс, а, встав на задние лапы и положив передние мне на плечи, запросто вылизывал мою макушку. Хотя от этого выражения любви и преданности я всегда старалась увернуться. Он давно перестал пить молоко и перешёл на мясной рацион. Хотя этот обжорка не брезговал и кашами, пирогами, да и вообще обладал удивительной всеядностью. Впрочем, Стэнн никогда не перекармливал его, очень строго следил за его питанием и всегда ругал меня, когда я, не выдержав просящего взгляда чёрных раскосых глаз, пыталась подсунуть Мурлыке добавочный кусочек.
