— Это было обсуждение, святой отец. А никак не решение.
Священник пожал плечами, потом показал жестом на присутствующих:
— Ну, хорошо, мы это обсудили здесь, и подробно, и без каких бы то ни было возражений со стороны ваших коллег.
— И это прекрасно, — сказала она. — Но возражение есть у меня.
Ибарра закрыл глаза. Открыл их. И сказал:
— Доктор Скалли, у вас пациент в инкурабельном состоянии. Вы запрашивали внешнюю консультацию — мы ее обеспечили, и мнение эксперта совпало с нашим. Ситуация печальная и тяжелая — никто с этим не спорит.
— Но это мой пациент.
Глаза на длинном и мрачном лице прищурились:
— Если только вы сегодня не принесли нам способ лечения болезни Сандхоффа, мы почтительно просим вас дать мальчику уйти с миром.
Она ощутила, как краска бросилась в лицо. Но разумных возражений у нее не было. Логические рассуждения, эмпирические факты — все было против нее.
Ибарра едва заметно улыбнулся, кивнул ей:
— Благодарю вас, доктор Скалли. Мне бы хотелось закончить с этим вопросом, поскольку впереди у нас у всех напряженный рабочий день. Итак, вопрос о пациенте в интенсивной терапии — пациенте доктора Уиллара, насколько я помню…
Ибарра начал обсуждение этой новой темы, а Скалли сидела в разгневанном молчании, и слова звучали в ушах, но смысл не доходил.
— Лечение есть, — сказала она наконец.
Она перебила главного администратора больницы в середине фразы. Ибарра обернулся к ней, ошеломленный такой дерзостью и обескураженный такой уверенностью. Выражение прочих лиц за столом подтверждало его диагноз.
— Доктор Скалли, — сказал Ибарра с мягкими интонациями, под которыми тем не менее угадывалась сталь, — этот вопрос решен.
— При всем к вам уважении, отец мой, он не решен. Это заболевание лечится введением стволовых клеток костного мозга.
Сидящая напротив коллега, которая в прошлом всегда поддерживала Скалли, сделала укоризненное лицо:
— Дана, ты хочешь мальчика такого возраста прогнать через ад?
— Ты бы этого не сделала, если бы это был твой сын, Анна?
Блондинка ничего не ответила.
— Но это не ее сын, доктор Скалли, — сказал Ибарра. — И не ваш тоже. Это всего лишь один из пациентов.
Святой отец понял, очевидно, что оговорился, и хотел поправиться, но Скалли его опередила:
— А что, бывает такая вещь, как «всего лишь один из пациентов», отец мой? Я надеялась, что нет.
— Доктор…
— Подобное решение не в компетенции больничной администрации. Его должен принимать лечащий врач, и вы все это знаете.
Она встала, пытаясь как-то примирить два чувства: гнев и страх. Сохраняя идеально профессиональный вид, она сказала:
— Если вы с моим решением не согласны, я предлагаю передать вопрос на рассмотрение вышестоящей инстанции.
Например, Бога, — подумала она.
Но Ибарра додумался до той же мысли и остановил ее у двери словами:
— Я и предоставил этот вопрос высшей инстанции, доктор Скалли. Как и вам бы тоже следовало сделать.
Она не ответила — повернулась и вышла. И только в коридоре почувствовала, как потрясли ее слова священника.
Но они ни в малейшей степени не потрясли ее решимости.
