Ябу сказал:
- Оми-сан. Сначала я хочу пойти на корабль. Потом мы начнем. - Его голос стал хриплым, когда он представил удовольствие, которое он пообещал себе. - Я хочу начать с того низенького рыжеголового в конце строя.
Оми наклонился ближе и понизил свой возбужденный голос:
- Пожалуйста, извини меня, но этого раньше никогда не бывало, господин. Ни разу с тех пор, как сюда пришли португальцы. Разве распятие - не их священный символ? Разве они не были всегда особо почтительны со священниками? Разве они не преклонялись перед ними в открытую? Совсем как наши христиане. Разве священники не имеют над ними абсолютной власти?
- Давай о главном.
- Мы все не любим португальцев, господин. За исключением наших христиан, а? Может быть, эти новые варвары большего стоят живыми, а не мертвыми?
- Как?
- Так как они особенные. Они антихристиане! Может быть, умный человек может найти способ использовать их ненависть - или неверие - к нашей выгоде. Они ваша собственность, делайте с ними, что хотите. Да?
"Да. И я хочу их пытать, - подумал Ябу. - Да, но это удовольствие можно получить в любой момент. Слушайся Оми. Он хороший советчик. Но можно ли ему сейчас доверять? Нет ли у него тайной причины так говорить? Подумай".
- Икава Джиккья - христианин, - услышал он голос племянника, назвавшего его ненавистного врага - одного из родственников и союзников, - который властвовал к западу от него. Разве этот мерзкий священник не живет там? Может быть, эти варвары дадут вам ключ ко всей провинции Икава? Или, может быть, Ишидо. Может быть, даже к господству над Торанагой, - добавил Оми деликатно.
Ябу внимательно изучал лицо Оми, пытаясь определить, что скрывается за ним. Потом его глаза вернулись к кораблю. Он не сомневался теперь, что корабль послан ему богами. Но был ли это дар или наказание?
Он отложил свои удовольствия ради безопасности своего клана.
- Я согласен. Но сначала освободи этих пиратов. Научи их манерам. Особенно его.
x x x
- Хорошенькая смерть для Иисуса! - пробормотал Винк.
- Нам следовало бы помолиться, - сказал Ван-Некк.
- Мы только что прочитали одну.
- Может быть, нам лучше произнести другую. Великий Боже на небесах, я бы мог выпить пинту бренди.
Их запихнули в глубокий погреб, один из многих, где рыбаки хранили высушенную на солнце рыбу. Самураи прогнали их толпой через площадь, вниз по лестнице, и теперь они были заперты под землей. Погреб имел пять шагов в длину, пять в ширину и четыре в высоту, с земляными полом и стенами. Потолок был из досок, перекрыт футом земли и имел одну дверь с лестницей.
- Слезь с моей ноги, проклятая обезьяна!
- Убери свою рожу, собиратель дерьма! - сказал Пьетерсун добродушно, Эй, Винк, отодвинься немного, ты, беззубая старая задница, ты и тах захватил места больше всех остальных! Боже мой, я бы выпил холодного пива! Отодвинься!
- Не могу, Пьстерсун. Мы здесь сидим плотнее, чем сельди в бочке.
- Это адмирал. Он занял все пространство. Дайте ему пинка. Разбудите его, - сказал Маетсуккер.
- А? В чем дело? Оставьте меня. Что вы хотите? Я болен. Я лежу. Где мы?
- Оставьте его. Он болен. Ну, Маетсуккер, встань ради Бога. - Винк сердито поднял Маетсуккера и оттолкнул его к стене. Для них не было мест", где можно было бы лечь или просто удобно сесть. Адмирал, Паулюс Спилберген, лежал, вытянувшись во всю длину под дверью с лестницей, где было больше воздуха, его голова покоилась на связанном плаще. Блэксорн облокотился о стену в углу, глядя на дверь в верху лестницы. Команда оставила его одного и с трудом очистила для него место, так как они хорошо знали из долгого общения с ним о его настроении и копившейся взрывной силе, которая всегда скрывалась под его спокойным внешним обликом.
Маетсуккер потерял терпение и ударил Винка кулаком в пах.
- Оставь меня одного, или я убью тебя, ублюдок! Винк бросился на него, но Блэксорн схватил их обоих и оттолкнул так, что они ударились головой о стенку.
- Заткнитесь вы все, - сказал он мягко. Они послушались. - Мы разделимся на смены. Одна смена спит, вторая сидит, и еще одна стоит. Спилберген лежит до тех пор, пока не сможет сидеть. В углу будет гальюн.
