Перед моим внутренним взором предстала крохотная серо-коричневая птичка. В магазине-то покупаем уже подготовленную к приготовлению тушку, а тут… А он ведь её и ощипывать будет!
— Эй, — обеспокоенный голос эльфа прорвался сквозь накатившую волну жалости. — Лариса, ты чего?
— Птичку жалко! — а кроме птички стало безумно жалко себя, волею какого-то безумного случая заброшенную в чужой мир.
Тёплые руки обвились вокруг талии, притягивая меня к груди эльфа.
— А как же ты её есть собралась? — улыбающиеся губы Дорханиэля коснулись лба. — Чудо пернатое!
Вот лучше бы остроухий молчал! Женский разум тут же провёл аналогию между маленькой ощипанной птичкой и собственными сложенными за спиной крыльями. Жалость к себе сразу стала сильнее и горше. Попала ты, Лариска, как есть попала! Выбраться бы живой и желательно невредимой. И ангела спасти.
— А яйца перепелиные будешь?
Обрадованная простым выходом из ситуации, усиленно закивала на предложение эльфа. Сапфировоглазый подтолкнул меня к столу и, строго-настрого запретив покидать жилище, исчез за шторкой. Вернулся лишь когда я уже устала разглядывать чудесную книгу и приготовилась узнать, что скрывается на её страницах.
— Ешь, а я пока принесу твои вещи.
Перед моим носом опустилась миска с парой десятков сваренных, ещё тёплых и уже очищенных маленьких яиц, рядом с которыми примостились перья дикого лука и щавеля. Желудок выдал эльфу свою благодарность на высокой ноте, чем вызвал очередную улыбку у мужчины.
Уже вгрызаясь в белок, я недоумённо смерила взглядом качнувшуюся занавеску, за которой вновь скрылся эльф. Какие вещи? Платье на мне, а ночная рубашка и постельное бельё мне ещё дома пригодятся. Неужели он всерьёз думает, что я останусь тут на ночь?
Как оказалось думает и, похоже, не только на ночь. Потому что вернулся Дор с увесистым тюком, в котором прятались с десяток платьев в том же стиле, что и подаренное Нарлиной, только с более глубокими вырезами на спине и пара ночных рубашек. А вот с нижним бельём тут напряг, видимо.
— Это мне? — глаза разбежались от обилия светлых оттенков зелёного и красного.
— Мерь уже, — остроухий рассмеялся и подтолкнул меня, зажавшую в руках ворох невесомых тканей, в сторону спальни.
А вот и не надо просить дважды!
Дорханиэль
Улыбка против воли растягивала губы при взгляде на крутившуюся перед зеркальной поверхностью крылатую девушку. Лёгкая ткань платья обтекала мягкую фигуру Ларисы, разрез на спине заканчивался на не мешающей крыльям и в то же время не нарушающей приличий высоте. Абсолютно одинаковые, но разные по оттенкам, она решила перемерить их все!
Благодаря Лине, позаботившейся о гардеробе для иномирянки, я сейчас имел счастье наблюдать за восторгом дорвавшейся до новых нарядов девушки. Надо будет зайти к портным и сказать спасибо.
— Тебе какое нравится больше? — сияющие глаза обратились ко мне.
Лучше совсем без платья, но пока рано говорить об этом вслух.
— Зелёные больше подходят к цвету твоих глаз.
— Тогда оставлю пока это, — рука девушки скользнула вдоль тела по ткани цвета спелого яблока. — А остальные отнесу домой.
Молча указал на стоящий в углу комнаты шкаф, за что заработал возмущенный взгляд.
— Дор, я не останусь у тебя!
— Лариса, это не обсуждается.
Усталость суматошного дня брала своё, оставалось только посочувствовать Румиру, которому пришлось держать ответ перед Владыкой о сбежавшей дочери, вдобавок утянувшей за собой иномирянку, которую мне надлежало стеречь в оба глаза. Маленькая, твой дом — лишь видимость свободы, её у тебя нет.
Воинственный вид добавлял Ларисе внутреннего очарования.
— Ты спишь там, — указал на скрывавшуюся за занавесью спальню.
— Я сплю там, — девушка ткнула указательным пальцем в сторону выхода.
— Не думаю, что на улице удобнее, чем в постели, — улыбнулся коснувшемуся лица Ларисы возмущению. — Во сколько в вашем мире взрослеют?
Вопрос сорвался с губ прежде, чем я успел сообразить, что говорю. Но вид кусающей нижнюю губу в поисках достойного ответа девушки не оставил мне шансов. Озадаченно моргнув, Лариса окинула взглядом комнату будто искала в ней подсказку.
