— Вооружение?
— Мы не были вооружены.
Летчик не выдержал и глубоким грудным голосом обиженно возразил:
— Это ложь, адмирал, я видел их трассеры.
— Трассеры! — возмущенно воскликнул Порох Росс. — Это взрывались бочки на палубе. Вы видели горящие обломки и ваши собственные рикошеты. — Возникла пауза, и тогда Росс продолжал с сарказмом в голосе, тыча пальцем в пилота: — Значит, этот ваш человек сказал, что, рискуя жизнью, атаковал вооруженный до зубов военный корабль? — Он презрительно фыркнул и продолжал: — «Спарта» была старой черепахой. Абсолютно беспомощной. Это была учебная мишень.
Адмирал с непроницаемым лицом смотрел то на Пороха, то на Аосиму. Летчик потемнел от ненависти, но не сказал ни слова. Наконец адмирал поднял костлявую руку.
— Хватит, — сказал он. — Не в этом суть — затем он повернулся на кресле, посмотрел на большую карту, висевшую у него за спиной, и, снова приняв прежнюю позу, проговорил что-то по-японски одному из матросов, стоявших позади американцев. В ответ последовала короткая реплика, и Росс услышал, как хлопнула дверь.
Маленькие глазки адмирала снова впились в Росса.
— Где же было ваше сопровождение, капитан?
— Какое еще сопровождение?
— А как же? Во время войны…
— Позвольте мне сказать, адмирал, — почтительно попросил Кавамото и, когда тот кивнул, продолжил: — Наш императорский флот потопил так много кораблей противника, что, возможно, у американцев просто нет кораблей сопровождения.
— Разумеется, — сказал Хирата. — Они, наверное, приберегают свои миноносцы для сопровождения линкоров.
— Если у них достаточно кораблей, чтобы сформировать такой конвой, — сказал Кавамото.
— И если у них вообще остались миноносцы, — добавил Аосима.
Внезапно каюта наполнилась громким хохотом. Кавамото, Хирата и Аосима качались из стороны в сторону, взад и вперед и хлопали друг друга по спине. Старичок адмирал качался на своем кресле и издавал какие-то рыгающие звуки, а старый секретарь тихо квохтал, уставясь в блокнот. Даже рядовые матросы смеялись в голос и шутливо тыкали друг друга в бока и животы.
— Психи, — буркнул себе под нос Росс. — Маньяки-убийцы. Хорошенькая компания…
Внезапно зазвонил телефон. Оборвав свое веселье, дежурный схватил трубку и приложил ее к уху. Он что-то крикнул, и в комнате воцарилось молчание. Затем он и адмирал обменялись возбужденными репликами по-японски. Фудзита мгновенно погасил ликование взмахом руки, что-то пролаял второму дежурному связисту. Тотчас же тот щелкнул какой-то рукояткой, и по всему кораблю вдруг завыли клаксоны. Сразу же за этим раздались гулкий топот сотен ног и хлопанье стальных дверей. Казалось, огромный корабль затаил дыхание, когда сотни вентиляторов вдруг замолчали, перестав гнать воздух.
Порох чуть повернулся к Эдмундсону и тихо сказал уголками губ:
— Тодд, это боевая тревога. Они собираются кого-то атаковать.
— Отлично, шкипер, — буркнул в ответ Эдмундсон. — Глядишь, кто-нибудь пустит их ко дну, даже если и мы с ними утонем за компанию.
Адмирал наставил скрюченный палец на Росса.
— Тихо! Может, вы нам кое-что сейчас растолкуете, капитан, — мрачно сказал он. — Что вы можете сказать про автожир? Что он тут делает?
— Где?
Адмирал нетерпеливо поморщился.
— В восьмидесяти милях западнее острова Атту.
— Я могу только предположить… Это скорее всего патруль Береговой охраны в Беринговом море, и это не автожир, а вертолет.
Нетерпение сменилось у адмирала яростью.
— Автожир! Вертолет! Береговая охрана! Чья это охрана? — рявкнул Фудзита и показал на дверь. — Уведите их, быстро.
— Но, адмирал, если это патруль Береговой охраны, то они вовсе не представляют собой никакой опасности, — начал было Росс, но его бесцеремонно вытолкали из каюты, а за ним и Эдмундсона.
Когда Порох вышел из каюты, то холодный воздух подействовал на него, словно удар кулака в солнечное сплетение. Порывы ветра швыряли ему в лицо мельчайшие частички льда и уносили вырывавшийся изо рта теплый воздух белыми лентами. Он с благодарностью кивнул головой, когда какой-то матрос накинул ему на плечи бушлат. Второй матрос подал перчатки и бинокль.
Росс оказался на узкой площадке, огороженной леером, прикрытым парусиной. Он подошел к ограждению, за ним вышел адмирал Фудзита, потом Хирата и Кавамото. Все трое были тепло одеты, в головных уборах, и на шеях у них болтались бинокли. Матрос в огромном шлеме и с телефонным аппаратом на груди вставил штепсель в розетку. Два других матроса таращились в бинокли пытаясь что-то разглядеть в тумане.
