- Что? – упёрся Револ. – Договаривай!
- Только с позиций земных чувств можно правильно оценить событие исцеления, – неожиданно для самой себя сформулировала Нибара.
- Всё, воспитание чувств началось, ещё не отлетев от Мероны! – победоносно констатировала Церола. – Когда Тимберлитта опустила кристаллы в источник, она обернулась и лицом к лицу столкнулась с Тиаманом.
- Я люблю тебя! – громко, в самое небо, закричал Тиаман.
- Я люблю тебя! – громко, чтобы слышали все, ответила Тимберлитта.
Они обнялись и поцеловались. В тот же миг кристаллы слились воедино и стали расти. Они превратились в голубую яркую сферу, которая сначала заполнила зал, а затем стала подниматься и, продолжая расширяться, устремилась в небо. Наполняясь светлыми чувствами людей, альвов и фей, сфера жизни растекалась по небу и гнала чёрноту прочь. Свет и живая вода вновь, как прежде, заиграли в облаках, пошёл живительный дождь. Люди стали выходить из подземных городов – планета возрождалась.
Застигнутые врасплох, зортеки бежали с Мероны. Углас находился на Оларе и не мог остановить позорное бегство. Он счёл себя уязвлённым и стал готовиться к новой высадке.
Когда природный баланс на планете значительно улучшился, кристаллы разъединились. Теперь для поддержания источника хватало одного кристалла. Быстро восстановившись, меронийцы даже послали войска на помощь Оларе. Кристалл Мероны хранил Дерби, кристалл Земли – Тимберлитта. Её кристалл нужно было вернуть на Землю. Но как? Тиаман и Тимберлитта поженились, у них родилась дочка. Слава о Тимберлитте разлетелась по галактикам. Она стала настоящей звездой. Углас сначала недоумевал: из-за какой-то девчонки с Земли срывались грандиозные планы его Империи. Чем больше он ненавидел Тимберлитту, тем, сам того не замечая, привязывался к мысли о ней и, наконец, влюбился. Сказалось, наверное, умение мага перевоплощаться – он проник в тонкий мир землян, оценил и захотел пожить в нём. Тогда Углас потребовал отдать ему Тимберлитту, иначе война на полное уничтожение! Меронийцы не дрогнули – и началась Вторая мервудская война. Имея абсолютное превосходство в космосе, армия зортеков без существенных потерь высадилась на Мероне, только на этот раз не в местах добычи мервуда, а в жизненно важных центрах планеты. Углас нацелился на источник. В одну из ночей десант зортеков окружил хранителей Мероны…
- Я помню, – сказал Револ. – В ту ночь пропала Тимберлитта и её новорождённая дочка. А вместе с ними исчез и земной кристалл.
- А я не помню, – сказала Нибара. – Мне, наверное, как всем детям, врачи кошмары из памяти стёрли.
- Открываю важнейший секрет, – торжественно сказала Церола. – В ту ночь новорождённую дочь Тимберлитты с кристаллом на шее я вывезла на Землю! Без сопровождающих астронавтов – сама! Это было потруднее, чем сегодня вывезти вас.
- Ты просто движитель истории Мероны! – воскликнула Нибара.
- Шикарная оценка! – расплылась Церола. – Продолжай!
- И истории Земли! Я подарю тебе браслет из мервуда.
- Со своей искусанной ноги, тот, который травка зортеков хотела украсть?
- Да, переплавишь себе на запчасти.
- Щедро! Охотно приму, если нам дико повезёт и вернёмся с задания. Заснёте – я ножки тебе подлечу…
- Зачем? Сами заживут.
- На Земле не принято девушке ходить с поцарапанными и искусанными в кровь ногами. Там за чистотой кожи девицы следят.
- Зачем?
- Чистота кожи – главный интегрированный показатель женской красоты.
- Почему?
- А любопытная – по-земному! Как уснёте – отвечу на все «зачем» и «почему».
- Значит, кристалл на Земле нужно искать у потомков дочери Тимберлитты, – отвечая своем мыслям, сказал Револ.
– Вероятно, – почти согласилась Церола. – У Тимберлитты не было связи с хранительницами на Земле. Когда я прилетела в Заветный лес, хранительниц не нашла. Мои разведчики не помогли. Кормить новорождённую я не смогла: не из чего было синтезировать молоко – улетала-то по боевой тревоге. Впервые за свой гарантийный срок я почувствовала себя несчастной. Как, оказывается, трудно быть мамой младенца! Ждать не могла: вышла на большую дорогу по краю Заветного леса и подбросила малютку в коляску одной милой барышни…
