VI. «АД МАЙОРЕМ ДЕИ ГЛОРИАМ»
5 сентября, пятница
Завершив разбор странного открытия Консулова, полковник позвонил генералу Маркову и попросил немедленно его принять. Причем вместе с капитаном Консуловым — не только потому, что генерал, возможно, захочет услышать подробности из первоисточника, но и ради справедливости: Консулов заслужил похвалу и должен был получить ее лично от генерала.
На сей раз Консулов чуть приглушил свои сценические эффекты, но от первоначального сценария не отказался: и тринадцать правил прочел, и пространно все объяснил. Генерал слушал терпеливо, не перебивая, а в конце встал и по-отцовски обнял Консулова.
— Браво, капитан. Скоро вы станете майором. Нравитесь вы мне. Я тоже голову ломал над загадкой этой личности — лже-Петрова, но дальше душевных терзаний дело не пошло. А надо было, оказывается, посетить библиотеку. Еще раз поздравляю!.. А теперь, товарищи, давайте думать, как использовать открытие Консулова. Не пора ли сбросить маску и заставить этого иезуита играть в открытую?
Игра по телефону-автомату 70-69 все еще продолжалась, хотя и безрезультатно. Сравнив фонограммы голосов работников управления, установили, что самый подходящий голос у фотографа-эксперта Петра Маначева. В установленные часы он выходил на агентов Петрова, давал новые задания от имени резидента, выслушивал доклады, но практической пользы это не приносило. Ибо новых агентов не раскрыли.
— И все же он болгарин, — воспользовался наступившим молчанием капитан. — Я твердо уверен!
— И я уверен, — сказал Ковачев. — Но как он оказался в 1975 году в Софии? Вот вопрос. Мы установили, что он приехал из Видина. А до этого? Кем он был, прежде чем стать Георгием Петровым? Чем занимался? Пока мы это не установим, откровенничать с ним не стоит.
— Вопрос в том, когда он стал иезуитом. Сейчас ему под пятьдесят. В таком возрасте роль иезуита вызубрить невозможно. Он, видно, пропитался этим духом еще в юности, лет тридцать назад.
— Значит, где-то в начале пятидесятых годов, — подхватил полковник Марков. — Помню я эти времена, ох как помню. И процесс пасторов, и процесс кюре. Но иезуитов у нас в стране были считанные единицы. Кто же и зачем сделал из него иезуита?
— Именно сделал, вылепил, — сказал Ковачев. — Такое возможно лишь в молодости, когда психика еще не устоялась.
Марков жестом остановил полковника.
— Погодите, погодите! У нас же было целое гнездо иезуитов! Их французский коллеж в Пловдиве… Как же он назывался? Там еще раскрыли одного старого шпиона, Анри д'Ампера, небезызвестного в свое время пэра Озона… трудный был человек. Ученики дразнили его пэром Бизоном. До сих пор помню. Ах да, заведение называлось коллежем святого Августина, принадлежало оно конгрегации «Успение Богородицы»… Вот какие номера откалывает склероз: выплывают из памяти историйки, вроде бы уже канувшие в Лету. Этот коллеж ежегодно выпускал альбомы с фотографиями своих питомцев и абитуриентов. Возьмите эти альбомы в нашей библиотеке, поройтесь в них. Не удивлюсь, если и эта змея выползла из гнезда Озона…
Архив бывшего французского коллежа святого Августина действительно сохранился. Среди огромного количества книг отыскались и упомянутые генералом альбомы с фотографиями и краткими характеристиками. Дальнейшее было делом техники. Из пяти представивших интерес фотографий следовало найти одну. Эксперты зафиксировали 28 опорных точек на голове — анфас и профиль — и сравнили их с соответствующими точками на фото теперешнего Петрова. Измерения и вычисления показали, что это — Стефан Мирославов, окончивший коллеж в 1947 году.
Генерал распорядился проверить биографии и четырех остальных заподозренных. Двое жили в Пловдиве, один в Русе, четвертый умер два года назад, а пятый… Пятый безвестно канул еще в 1954 году, и с той поры никто о нем ничего не слышал. Несомненно, он-то и играл роль Петрова. Понадобилось всего несколько дней, чтобы навести нужные справки. Биография резидента была короткой, но содержательной.
Стефан Мирославов (все называли его Стив) родился в 1928 году. Он был единственным сыном Йозо Мирославова — богатого католика, владельца обширных земельных угодий, нескольких доходных домов на главной улице Пловдива, столь же обширных лесных массивов в Родопах и двух лесопилок. Религиозен был до фанатизма и вместе с супругой Марией регулярно посещал католический собор святого Людвига. Неудивительно, что их единственный сын оказался в коллеже иезуитов, который и закончил с золотой медалью.
