Но потом он услышал тихое карканье, и его сердце тут же вступило в конфликт с разумом. Этого не могло быть, но он уже знал этот звук. Он включил свет на кухне, и за столом сидела, как будто занимая законное место там — и в его жизни — Николетт собственной персоной. Она съежилась на стуле, коса свешивалась через плечо. Одетая в темные джинсы и черную футболку, босоногая, она выглядела до боли юной. Лишь замкнутое выражение лица и напряженные плечи говорили Себастьяну, что он имеет дело с молодой ведьмой, приближающейся к расцвету своих сил.
Карас сидел на спинке ее стула. Образ получился бы зловещим, вот только птица при виде Себастьяна радостно закаркала и перелетела к нему на плечо. Себастьян вздрогнул, но широко улыбнулся, когда птица легонько ущипнула мочку его уха.
— Обычно это добрый знак, — сказал он, обращаясь к Николетт.
Пусть настороженный и наблюдательный настрой никуда не делся, она все равно выглядела заинтересованной.
— Что именно?
— Карас, твой фамильяр. Он доверяет мне, и обычно это значит, что ты тоже можешь мне доверять.
— У Караса мозг размером с желудь. Думаю, мне простительно считать, что он не лучший знаток психологии.
— Дело твое, но он знает, откуда берется еда.
Себастьян подошел к холодильнику, который был забит под завязку перед его приездом, и вытащил упаковку колбасы. Ворон явно знал, что это такое. Он возбужденно хлопал крыльями, пока Себастьян не отрезал несколько кусочков и не скормил ему. Карас быстро заглотил мясо, и это зрелище заставило Николетт улыбнуться. Ну хотя бы что-то.
— Не могу себе представить, что ты здесь только потому, что Карасу нужна пища. Я бы вас обоих накормил, более чем охотно, но у тебя явно на уме что-то еще.
На секунду показалось, будто Николетт занервничала, но потом все же кивнула.
— Как ты знаешь, для меня это непросто, — тихо сказала она. — Я была сама по себе почти десять лет. Я отлично выживаю без тебя и без Корпуса.
— Ты очень хорошо справляешься, — сказал Себастьян, стараясь не выдавать надежду в голосе. — Ты доказала, что ты стойкая и способная, а эти слова немало значат из уст человека вроде меня.
Николетт вовсе не выглядела впечатленной, только обеспокоенной.
— Я думала, что узнала о своих силах все. Видит Бог, как только не муштровал меня Вацек, причем постоянно. Он приводил меня в людное место и заставлял читать ауры всех, кто проходил мимо. Вновь и вновь, пока моя голова не начинала раскалываться, пока мне не казалось, что я вот-вот заболею физически.
Себастьян содрогнулся.
— Это должно быть не так, — тихо сказал он. — Твой дар нужно лелеять, воспитывать с добротой, а не с жестокостью.
Николетт рубанула рукой воздух.
— Мне плевать, как это должно было быть, я знаю лишь то, как это было у меня. Все было так, и я считала, что после всего этого мы знали, где находится лимит моих способностей. Но сегодня…
— Сегодня?
— Я смотрела в ауру женщины. Я открыла свой взгляд, чтобы увидеть ее, и она была прекрасна. Там была целая жизнь любви, которую она в себя впустила. Эта любовь заставила ее сиять как новенький пенни, и это было прекрасно, — Николетт покачала головой. — Возможно, я смотрела слишком долго. Не знаю. Я знаю лишь то, что внезапно я взглянула в ее прошлое, увидела, кем она была, что сделало ее той, кто она есть сейчас. Я этого не ожидала. Я не знала, что со мной происходит.
Она перевела горящий взгляд на Себастьяна, и он осознал, что она злится.
— Это ты сделал со мной? — потребовала Николетт. — Ты сделал со мной что-то прошлой ночью?
Себастьян покачал головой. Больше всего на свете ему хотелось подойти к ней, обнять и объяснить, почему ей не стоит ни капельки бояться.
— Это был не я, — тихо сказал он. — Это все ты. Когда ведьма проводит время с себе подобными, особенно когда есть связь, ее силы приумножаются. Она может открывать в себя такие двери, какие даже вообразить себе не могла. Это известно веками. Вот почему бродячие маги никогда не становятся такими могущественными, как ведьмы и колдуны, живущие в ковенах.
— Значит, ты сделал это со мной.
— Нет, мы сделали это вместе, — Себастьян вздохнул и провел обеими руками по волосам. — Я тебе не враг, Николетт, и никогда им не буду. После твоего ухода я весь остаток дня искал мужчину, который пришел в твой шатер передо мной. Он тамплиер, и он опасен. Он нашел тебя. И если он такой же, как и те тамплиеры, с которыми я имел дело в прошлом, он не остановится, пока не найдет тебя снова. Он хочет тебя убить.
