Антон подкупил меня своей основательностью, которая на поверку оказалась болтовней, и не более. Он умел делать красивые жесты, но брать ответственность за наши будни, быть главой «семьи» пришлось мне. У Антона всегда хватало денег на модный галстук, коктейль в «Боско-баре» или даже на новый парфюм для меня, но оплата бензина, телефонных счетов и субботнее пополнение холодильника в «Кэш энд Кэрри» не входило в сферу его интересов. Он постоянно говорил о том, что вот-вот заключит мегаэксклюзивный многомиллионный контракт, а я, как самый неприхотливый соловей, с удовольствием кормилась его баснями.
Фирменным из его красивых жестов был завтрак в постель. Как в кино: на подносе и с улыбкой. Просыпайся, милая! Тебя ждет новый день и завтрак. Джем, круассанчики, молоко в молочнике, маслице в розетке. А какой он делал омлет! Один Антошин омлет стоил мессы.
А я все еще была не уверена, стоит ли мне начинать (или это называется продолжать?) с ним отношения. Когда я рассказала про завтрак в постель подругам, они вынесли единогласный приговор: «брать». Ну я и взяла его. Как платье. Которое вроде и ничего, но не так сидит. Потому что не тот размер. Что может быть хуже, чем купить платье неподходящего размера? Купить неподходящего размера туфли. Поставить на полку и любоваться.
По контрасту с омлетом, профессиональная Антошина жизнь на момент нашего знакомства была совершенно невнятной. Хотя на его визитной карточке стояла величавая надпись: «директор». Антон директорствовал в рога-копыта-образной фирме, из тех, что во множестве открывали в начале девяностых, а в конце девяностых забыли закрыть. Фирма занималась всем понемногу, но главным образом чем-то оптовым. На работе Антон редко появлялся раньше одиннадцати. То есть время на готовку завтраков у него было. В какой-то момент мне надоело, что Антон занимается непонятно чем, и я устроила его работать в риелторскую фирму моего бывшего одногруппника и, по совместительству, соседа по лестничной площадке. Сначала Антон принял мое предложение в штыки. Не царское это дело – работать обычным специалистом. Но поскольку начальная зарплата была немного больше его директорской и обещались перспективы, то крыть ему особо было нечем. Он милостиво согласился попробовать, а потом втянулся так, что за пару лет дорос до директора подразделения. И даже начал зарабатывать приличные деньги. Полностью выплатил кредит за свою машину, обставил нашу кухню новой «Икеей» и даже свозил меня на неделю в Париж.
Я его слепила из того, что было. А потом, что было, то и полюбила. Знакомая песня, не правда ли? Мне казалось, что все наладилось. Что все хорошо и будет еще лучше. А потом еще лучше. А тем временем незаметно подкралось первое апреля.
Ради кого меня бросил Антон, я узнала совершенно случайно. Моя заместительница моложе Антона на десять лет, хорошенькая натуральная блондинка, похожая на Шарлиз Терон, не глупа. А мне так хотелось, чтобы она была молоденькой дурочкой. Ключевое слово «дурочка». С длиной извилин короче, чем ее мини-юбка. Но она, как назло, не дурочка. И даже, скорее всего, умна. Только не падайте в обморок, но я навела справки о ее успеваемости. Что было несложно, потому что она, ко всем своим прочим достоинствам, студентка вуза, в котором я преподаю по субботам на четверть ставки. К счастью, не в ее группе. Познакомились они на ступеньках этого самого вуза, пока Антоша ждал меня на крыльце. То есть получается, что я ему сама подарила под ключ карьеру, возможность купить коня и принцессу в придачу. А принцессин папа наделит Антошу в лучших традициях мыльных опер или русских народных сказок про Емелю на печи половиной царства. Разведка донесла, что папа у нее – волшебник. Ну не такой, чтобы прямо совсем ВОЛШЕБНИК, но за Антошину карьеру можно теперь не волноваться. Остается надеяться, что начальственный папа уважать себя заставит и скрутит Антошу в бараний рог или какую другую каральку, потому что… потому что, например, на дух не переносит запах табака.
Из моего сумбурного рассказа вам может показаться, что я – расчетливая самовлюбленная стерва, использовавшая невинного романтичного мальчика, но на самом деле я была наивной влюбленной дурой.
