– И когда это будет? – спросил Джейк, но голос уже отключился.
Джейк молча сделал шаг и прижался спиной к стене.
Я отступила к своей.
– Что это значит? – спросила я. – «Мы думали, проблема решена».
В голове у меня сама собой возникла картинка с перетертым кабелем.
Джейк покачал головой.
– И что нам теперь делать? – спросила я.
– Ждать, наверное. И не двигаться.
– И стараться не бить по стенам.
Тут я уставилась в пол. А Джейк уставился на меня.
– Итак, – сказала я наконец, – Уинди уехала в Колорадо.
– Она была вне себя.
– И что ты делал потом?
– Потусовался какое-то время с Беккетом. Он живет в Ривертоне, то есть практически рядом. Ты знала, что он играет в регги-группе?
– Это поднимает больше вопросов, чем дает ответов.
– Оказалось, один парень из их группы восстанавливает винтажные «Лендроверы». Прямо с нуля. У него их полный сарай, все на продажу. Вот так я и купил один.
– Ты купил винтажный «Лендровер»?
Он кивнул.
– В Ривертоне. Он у меня оранжевый.
– Та еще, наверное, у тебя была заначка.
Джейк пожал плечами.
– То есть попутчицы ты лишился, зато купил машину, – подытожила я. – Почему ты не в Денвере?
– Как раз это я пытаюсь тебе объяснить.
Я глянула на кнопки лифта:
– Хорошо. Давай послушаем.
– Ну, понимаешь, – начал Джейк, – по пути в Денвер я остановился переночевать, и тут у меня зазвонил телефон.
– Кто звонил?
– Ты.
Я покачала головой:
– Я тебе не звонила.
Он кивнул:
– Нет, звонила.
Я затрясла головой:
– Я правда не звонила.
– Ты не специально мне позвонила, – сказал он.
Тут до меня дошло. Глаза у меня расширились.
– Только не…
Он коротко кивнул:
– Случайный набор.
– Чертов телефон.
– Ага.
– Пожалуйста, скажи, что это была просто статика.
– Нет.
– А что тогда? Скажи мне!
– Ты. Ты пела.
Это было после ужина. Я мыла посуду. Я пела с тем редким упоением, с каким поешь, только когда никто не слушает. Зажмурившись, я стукнула головой о стенку лифта.
– Осторожней, – предостерег Джейк, оглядываясь по сторонам, не падаем ли мы снова.
– И долго это продолжалось?
– Довольно долго.
Я закрыла глаза рукой.
– Я сильно фальшивила?
– Частенько. Но очень мило.
Я рискнула выглянуть между пальцев.
– Сначала это была «Гордая Мэри». Но когда выяснилось, что тебе не даются высокие ноты, ты перешла… ну, к сущему попурри. Немного Дина Мартина. «Битлы». «Ерт», «Уинд-энд-Файр». Ты в какой-то момент Алу Яньковику подражала?
Я чуток выпрямилась, чтобы придать себе авторитета.
– И что с того?
Он насмешливо склонил голову набок:
– Да брось, «Найди себе яйцо и взбей», это же гениально.
Он пожал плечами.
Я нахмурилась:
– Тебе не следовало подслушивать. Надо было отключиться.
– Я не мог отключиться. Это было просто потрясающе.
Я скорчила гримаску, дескать, «да ладно».
– Я серьезно не мог отключиться. Я не хотел вешать трубку. Я понял, что слушать тебя предпочел бы всему остальному на свете. Я понял, что даже если ты терпеть меня не можешь, даже если ты заслуживаешь кого-то в тысячу раз лучше – и здоровее – меня, даже если единственно правильным было бы оставить тебя в покое, у меня все равно нет выбора, мне надо поехать за тобой. И на следующее утро «Лендровер» вроде как сам собой домой приехал.
Я помолчала.
– А как же киты?
– Я все равно успеваю. У меня еще целых три дня.
– Ты собираешься назад в Денвер?
– Ну да. Через пару дней. Но сначала мне надо было поговорить с тобой.
Над головами у нас лифт издал тихий протяжный скрежет. Задрав головы, мы оба вперились в потолок, пока он не перестал скрипеть. Я еще сильнее вжалась в стену.
– У меня все было распланировано. Я даже репетировал. Я собирался сказать, едва тебя увижу, а когда в самом деле увидел, когда ты очутилась передо мной, я струсил.
– Ты никогда не трусишь, – возразила я.
Он пожал плечами:
– В кои-то веки струсил.
– И что ты собирался мне сказать?
– Думаю, ты уже знаешь, – очень тихо произнес он.
– Тогда скажи. – Я почти шептала.
– Я собирался сказать… – Он сделал глубокий вдох. – Мне никогда не нравилась Уинди. В том походе не было никого, о ком бы я так много думал, за кого бы так волновался или с кем бы так хотел быть рядом, как с тобой.
Я замерла.
– У меня нет такой проблемы, как желать то, чего я не могу иметь. У меня есть проблема с тем, что я хочу тебя. Именно тебя. Ты моя проблема. Это не зависимость от допамина, это – зависимость от Хелен. И, кажется, я не могу от нее избавиться. – Он помолчал. – Так уже шесть лет тянется. Ты буквально меня не замечала, к тому же была замужем. Я даже, ну… не знаю, на кофе тебя не мог пригласить. Но справлялся, как мог. Все было в порядке.
