— Норман, ты просто дурак, что…
— Я знаю, — обреченно проговорил он.
Сара дрогнула: Норман преклонил колено.
Такие мужчины, как Норман, не опускаются на колени, если они не…
— Я пришел помириться и попросить тебя об одолжении.
Сара взяла у него коробку и положила на столик в прихожей. Это, конечно, не предложение руки и сердца, подумала она. Мы оба не настолько глупы, чтобы пойти на это. Провести в постели бурную ночь — одно дело, а брак, любовь — совсем другое.
— Тебе, должно быть, неудобно стоять в такой позе, — сказала Сара, скрестив руки на груди.
— Ты права. Можно мне встать?
Сара отрицательно покачала головой, хотя была тронута несчастным видом Нормана.
— Страдания окажут благотворное влияние на твой характер.
— На мой характер или на твою женскую гордость?
Сара бросила на него чопорный взгляд и улыбнулась.
— А ты посмотри на это с другой стороны. Если мне не понравится одолжение, о котором ты просишь, я тресну тебя по голове, но падать тебе придется с меньшей высоты.
Угроза Сары ни в малейшей степени не смутила Нормана.
— Соседи знают о твоих садистских наклонностях?
— Они впервые проявились только сейчас. Ты, очевидно, будишь во мне все плохое.
— Я предупреждал тебя об этом, но ты не слушала меня. — Поморщившись, Норман перенес тяжесть тела с одного колена на другое.
— Хорошо, я внимательно тебя слушаю, — снизошла наконец Сара. — Что за одолжение?
— Я бы не просил тебя… ну… Я понимаю, что не могу обращаться к тебе после того разговора сегодня утром, но для меня действительно важно, что ты думаешь обо мне…
— Не тяни, Норман, говори! И встань, ради Бога.
Он встал, отряхнул пыль с колен и облегченно вздохнул. Сара слегка растерялась. Оказывается, Норману не безразлично, что она думает о нем. Это должно что-то означать. Но она боялась развить эту мысль дальше. Возможно, Норман прав, утверждая, что иногда жить действительно легче, если ни во что не вмешиваться. Сара чувствовала себя страшно уставшей оттого, что ей приходилось порой выносить.
— Я хочу, чтобы ты сыграла роль моей жены сегодня вечером.
— Ты слишком умен, чтобы приглашать меня к себе в постель после… — Сара глубоко вздохнула и посмотрела на Нормана. — Насколько я понимаю, ты хочешь еще раз съездить к отцу?
Он кивнул.
— Я, правда, не знаю, смогу ли признаться ему в обмане… насчет тебя, но, по крайней мере, у меня будет еще один шанс узнать его получше.
— Почему ты передумал?
Если Норман снова собирается унизить Джерарда, решила Сара, я не стану принимать в этом участия.
— Мне пришло в голову, что, если уж ты пошла на то, чтобы проколоть колеса моей машины, у тебя, возможно, была серьезная причина для этого. — Норман жадно вглядывался в ее лицо. — Мне кажется, ты сделала это не ради моего отца. Ты хотела доказать мне что-то, поэтому, хорошенько поразмыслив, я решил: даже если у меня нет никаких чувств к Джерарду, я не могу уехать, не повидав его еще раз. Что ты на это скажешь? — Норман с надеждой посмотрел на Сару.
— Я думаю, что если давать советы так же легко, как протыкать шилом автомобильные колеса, то я зря потратила уйму денег и времени на свое образование, — пошутила Сара и уже серьезно добавила: — Ты по-прежнему будешь убеждать отца в том, что счастлив?
— Я не могу сказать, что несчастлив. — Норман пожал плечами. — Так ты поможешь мне? Я знаю, что не имею права обращаться к тебе с такой просьбой, но это всего лишь на один вечер.
— И это после того, как ты упрекал меня в том, что я во все вмешиваюсь?
— Это не будет вмешательством с твоей стороны, ведь я прошу тебя.
Мысленно Сара согласилась с его объяснением. Она была в восторге оттого, что на этот раз Норман всерьез хочет порадовать отца своим поведением. Но она трезво смотрела на ситуацию, понимая, что по сути Норман не изменился, если собирается разыгрывать перед Джерардом тот же спектакль. Правда, сейчас он хотя бы беспокоится о том, чтобы не оставить отца расстроенным после своего отъезда. Это говорит о том, что Норман все-таки немного изменился.
Для себя Сара ничего не ожидала от него, но ей было больно сознавать, что Норман остался в городе не из-за нее.
