Но все эти возможности были упущены уже в 1999 году. В тот момент политикам в Кремле важны были только выборы, их совершенно не интересовало, насколько эффективны военные на поле боя. Им достаточно было телевизионной «картинки», пригодной для предвыборной пропаганды. И лишь после марта 2000 года, когда Путин окончательно обустроился в президентском кресле, начальство обнаружило, что с войной что-то не в порядке.
Генералы ничего не смогли сделать за два с лишним года. Летом 2002 года мы находимся на той же точке, что и первым «военным» летом 2000 года, с той разницей, что убито множество людей, сожжены деревни, разрушены города, потрачено и разворовано огромное количество денег.
Ясно, что у начальства начинает кончаться терпение. Деньги начинают перебрасывать туда, где, по мнению правительства, они работают эффективнее. И винить в этом надо не правительство, а самих генералов.
Что касается боеприпасов, то войну начинали, рассчитывая, что советских складов хватит навеки. Там и в самом деле запасено было столько, что хватило бы на несколько таких войн, как чеченская. Но кто же мог знать заранее, что стрелять будут во что попало. Воровство и продажа боеприпасов противнику в советское время тоже не были предусмотрены.
Короче, первоначально и деньги, и снаряды были. Но на такую войну, как нынешняя, не хватит никаких бюджетов и никаких складов. Это, кажется, начинают понимать в руководстве России. С этой реальностью начинают сталкиваться и военные.
В 1949 году, когда войска Мао взяли Пекин, в Вашингтоне развернулась дискуссия «Who lost China» (кто потерял Китай). Похоже, в Москве уже назревает дискуссия «Кто проиграл Чечню». Военные, как обычно, сваливают все на политиков, а последние, несомненно, обвинят в провале военных. Публикации о бедственном положении войск в Чечне, которые в последнее время стали появляться как грибы, разоблачительные статьи о «предательском» отношении к армии, о плачевном состоянии войск, о нехватке боеприпасов означают, что полемика началась.
Прежде чем признать неудачу, надо найти «крайнего».
А «крайним» никому быть не хочется. Путин и его окружение оказываются в заведомо невыгодной ситуации. Ведь даже если военные виноваты во многом, решение отправить их в Чечню принимали политики. И именно политикам нести главную ответственность за проиcшедшее.
Нынешнего президента «сделала» чеченская кампания. Именно поэтому поражение в войне может оказаться для него фатальным.
У власти просто нет другого политического выхода, кроме как свалить все на военных. Но ссориться с собственными военными - рискованное дело для любой власти.
ENRON, WORLDCOM, ДАЛЕЕ ВЕЗДЕ?
И снова пострадал средний класс
Плохими новостями из Соединенных Штатов уже никого не удивишь. Во всяком случае, если речь идет об экономике. И все же банкротство WorldCom - событие из ряда вон выходящее. Дело не только в масштабах банкротства: еще полгода назад крах Enron казался сенсацией, а сейчас рухнула компания раза в три большая. Дело даже не в том, что за падением WorldCom последовал очередной обвал биржевых курсов по всему миру. И даже не в том, что уже сегодня можно составить длинный список американских транснациональных корпораций, которые если и не разделят судьбу WorldCom и Enron, то, во всяком случае, обречены пережить тяжелые испытания. Дело в том, что происходит перелом в общественном мнении Запада. Публика «требует крови», политики и даже бизнесмены требуют сажать в тюрьмы проворовавшихся топ-менеджеров. Но слишком очевидно, что репрессиями делу уже не поможешь. Кровожадные призывы лишь отражают общее настроение - недоверие к корпорациям, раздражение против элит, недоверие к экономической системе.
Рядовой американский обыватель отнюдь не может оставаться равнодушным наблюдателем краха. После банкротства WorldCom и Enron обвалился весь фондовый рынок. А значит, в тяжелейшем кризисе оказались пенсионные фонды, вкладывавшие в акции. В условиях, когда падает фондовый рынок, страдают и остальные вкладчики. Их тоже накрыло общей волной биржевого спада. Тем самым рушится один из ключевых мифов рыночного капитализма, провозглашающий, что система поощряет людей, принимающих «правильные» решения. Обнаруживается, что для маленького человека «правильного» решения не существует. Пропали сбережения среднего класса. Причем пострадали не только те, кто вкладывал деньги в «неправильные» фонды или рухнувшие компании, но и те, кто вроде бы сделал «правильный» выбор.
